Аманда в карцере тонко улыбнулась.
Разрушитель силен, но под слоем скверны все еще находится Август Рэй Эттвуд. Одинокий молодой мужчина, страдающий от смертей близких, а самое главное – от потери любви.
Мысль о дочери снова заставила фантом задрожать. Женщина сжала зубы, возвращая себе спокойствие, а Духу – прочность.
Беспристрастный взгляд невидимого посланника оценивающе скользнул по тонкому стану служанки. Молода и красива. Выглядит искушающе-непорочной – то, что нужно для соблазнения страдающего мужчины. Ее светлые волосы станут приманкой, а потом включится программа, вложенная Амандой в голову девушки. Несомненно, разрушитель не устоит. Он слишком одинок, и это еще одна его слабость. Одинок и нуждается в тепле. В понимании. В утешении. В телесной ласке, наконец! Юная горничная даст ему все это.
Аманда в карцере кивнула своим мыслям. Она не ощущала ни доли раскаяния. Она солдат. И в этой войне обязана использовать все возможные средства, чтобы победить. Мальва станет одним из крючков, на который архиепископ насадит разрушителя. Глазами и ушами, доверенным лицом, лазутчиком, который и сам не знает, что он – лазутчик. Женщина, делящая с мужчиной постель, способна на многое! Особенно под чутким руководством самого архиепископа Святой Инквизиции.
Фантом наклонился к уху служанки, тонкие невидимые пальцы Духа легли на виски девушки, погружаясь в ее разум.
– Слушай меня, Мальва, – тихо, но четко произнесла Аманда, – слушай и запоминай. Вот что ты должна сделать…
Горничная кивала, послушная чужой воле.
Выслушав, она сняла фартук и чепец, расчесала длинные волосы. Пощипала щеки и губы, чтобы они сияли ярче. И вышла за дверь.
Фантом за ней не пошел. Бесплотный Дух вернулся обратно в карцер и, снова соединив с ним плоть, архиепископ некоторое время лежала на полу, приходя в себя. И улыбаясь. Первый пункт ее плана прошел великолепно. Мальва сделает то, что ей велено.
***
– Что ты здесь делаешь?
Я остановился в дверях своей комнаты.
У стола суетилась девушка. И первый взгляд на ее длинные светлые волосы заставил сердце болезненно забиться.
Служанка охнула и выпрямилась.
– Господин! Господин Август! – задрожал ее голос, глаза испуганно распахнулись. Словно она внезапно осознала, что стоит в комнате того самого убийцы, держа в руках фарфоровый чайник. Закусив губу, девушка судорожно вздохнула и снова посмотрела на меня – уже увереннее. – Меня зовут Мальва, господин. Я принесла вам чай.
– Я не просил.
– Я это знаю! Но… – Она снова прикусила пухлую губу. – Вы ничего не едите. Я принесла чай и печенье, взяла на кухне…
– На меня не действуют яды, Мальва.
– Что? – наполнились слезами голубые глаза. – Я не желаю отравить вас, господин Август! Лишь позаботиться.
– Позаботиться?
Я отошел от двери. Мальва поставила чайник на стол и пригладила волосы. Белый свет лампы прокатился по прядям, делая их почти серебряными. И так сильно напоминая о другой девушке… Створка за моей спиной со стуком захлопнулась, а скверна внутри всколыхнулась. Служанка вздрогнула, и на миг ее лицо стало испуганным, но девушка быстро взяла себя в руки.
– Простите меня, господин Август! – быстро произнесла она. – Я не хотела вам помешать! Но я… я лишь желала услужить вам! Сделала чай, как учила бабушка. Немного мяты и липы, джем и печенье…
– Тебя кто-то послал ко мне?
– Нет, что вы! – моргнула она, едва не плача.
