«Арнис» прищурилась.
– Это был Аристов? – спросила она.
Анна покачала головой.
– Вовсе нет – ответила девушка – это был генерал Сергей Александрович Адашев.
– Шеф Секуритаты? – как бы ненароком уточнила «Арнис»
– Именно так – кивнула Анна – я понимаю… вы удивлены. Адашев сказал мне, что он старый друг моего отца и очень долго меня искал, думал, что я погибла. Я не могла ему ничего рассказать или возразить, ибо ничего не помнила. Генерал проникся моей историей и сказал, что у него есть один знакомый, очень добрый и талантливый человек, который поможет мне. Я согласилась без вопросов и тогда меня отвели к Аристову —
Анна замолчала, ожидая возможных вопросов, но «Арнис» лишь вежливо слушала.
– Аристов осмотрел меня – продолжала девушка – и сказал, что причина моей амнезии в психологическом барьере и его можно разрушить, только если полностью открыть сознание и сделать это можно только через специальную генетическую терапию.
– Почему генетическую? – спросила «Арнис»
Анна встала с кресла и подошла к деревянному столику, на котором стояла початая бутылка красного вина. Девушка откупорила бутылку и налила вино в бокал.
– Доктор сказал, что из-за автокатастрофы произошли изменения в моей структуре ДНК и клеткам мозга необходимо придать новые функции.
Анна отпила вина и спохватившись жестом предложила налить собеседнице. «Арнис» согласилась.
– Благодарю – кивнула она – я так понимаю, что ваше лечение происходило в департаменте Аристова?
Анна кивнула.
– Да – сказала девушка – терапия проходила два раза в неделю. Но я мало что помню об этом. Помню только врачей в белых халатах и прозрачных масках. Всё было, как в тумане, как будто ныряешь в омут и тебя там топят, и ты захлёбываешься в мутной воде. А потом меня стал мучать один и тот же сон.
– Сон – заинтересовалась «Арнис» – какой сон?
Анна вздохнула.
– Очень странный – сказала она – сначала я оказываюсь в парке и вижу много-много людей и меня окружает тепло и радость, рядом со мной, маленький мальчик, женщина и ещё кто-то, они зовут меня, обнимают. А потом сон трансформируется в кошмар. Я оказываюсь в полуразрушенном доме с этими людьми и появляются палачи, они стреляют в меня, и я вижу яркий свет ламп и после этого, я просыпаюсь.
Некоторое время в комнате царила тишина, которая нарушалась только потрескиванием камина.
– Как вы увидели эту картину? – спокойно спросила «Арнис» – я имею откуда вы наблюдали этот сон?
Анна потупила взгляд.
– Я… Я была этой девушкой, которую расстреливали – сказала девушка.
«Арнис» задумчиво пожевала губу. Вечер явно переставал быть томным.
– Вы говорили об этом сне Аристову? – спросила она.
Анна кивнула.
– Да – сказала девушка – он всё время говорил, что это воспоминания мёртвой.
– Воспоминания мёртвой – эхом повторила «Арнис» – что это значило? Аристов объяснил вам?
Анна только снова покачала головой. Было видно, по её виду, что она действительно мало знает.
– Я никогда не понимала – сказала она – но мне иногда казалось, что мне как будто засовывают чужие воспоминания.
«Арнис» задумчиво дернула бровью. Когнитивное воздействие и форматирование памяти? Звучало, как фантастическая сказка. Впрочем, ей ли в это не верить, учитывая каптагон?
– Интересно – произнесла девушка – а в чём же это выражалось? Было что-то такое, необычное, может быть, что заставило вас так думать?
– Когда мне проводили эту терапию – сказала Анна – у меня в мыслях всё время звучал один и тот же голос, который нашептывал мне одну и ту же фразу, «медальон! Отдай медальон!»
