Совет Европы - страница 21

– Фактически у нас здесь реализован почти что замкнутый цикл жизнеобеспечения. Жидкие органические отходы перерабатываются в воду, твёрдые используются в создании питательной среды для хлореллы, бытовые отходы перерабатываются для повторного использования.

– То есть нас тут водорослями кормили? – услышав про хлореллу, спросил Джон.

– Хлорелла используется в рационе обитателей Циолковского, но наша пища не состоит на сто процентов из неё, – ответил Павел Петрович. – Так что можно сказать, что водоросли вы ели, но не только их.

– Нет ничего плохого в водорослях, – произнёс доктор Симада.

– Ну, вы-то, японцы, известные любители пожевать водоросли, – пробурчал Джон.

– А ты хотел, чтобы тебя здесь накормили говяжьим стейком? – с насмешкой спросил Константин.

– Было бы неплохо, – сказал Джон, но на это уже никто не обратил внимания. Экскурсовод принялся рассказывать дальше про систему жизнеобеспечения:

– Хлорелла также производит кислород для нашего дыхания, но назвать всё же нашу экосистему полностью замкнутой нельзя. Мы добываем воду из реголита. Для этого по поверхности Луны ходят комфабы, комбайны-фабрики, макет такого как раз можно увидеть в соседнем помещении.

Павел Петрович прошёл в соседний ангар, члены экспедиции проследовали за ним. Здесь экскурсовод показал им на стоящий на столе макет массивной гусеничной машины. Оценить масштаб можно было по установленной рядом фигурке человека. Максим понял, что в реальности комфаб был бы размером с двухэтажный частный дом.

– Фактически, комфаб – это передвижной завод, – рассказывал Павел Петрович. – Комфаб собирает реголит с поверхности Луны, после чего посредством микроволнового излучения выпаривает из него воду. Эту воду мы и используем на станции. Попутно добываем из реголита ещё и кислород, и разнообразные другие вещества

– А гелий-3 вы тут собираете? – поинтересовался Джон.

– Собираем, – не стал скрывать Павел Петрович. – Но пока, скорее, из научного интереса, нежели ради производства электроэнергии. Стабильного термоядерного реактора у человечества так и нет. Кстати, энергообеспечение Циолковского обеспечивают несколько атомных реакторов.

– Атомная энергия очень опасна, – заметил доктор Симада. – Вы не опасаетесь возможных последствий?

– Вот уже тридцать четыре года не было никаких аварий на наших атомных объектах. Мы накопили достаточно богатый опыт в обращении с энергией атома.

– Но Фукусима… – напомнил доктор Симада.

– По большому счёту, там тоже удалось избежать катастрофы, – подытожил Павел Петрович.

– А если бы вы строили эту станцию с участием наших инженеров, то вообще бы ничего такого не произошло, – добавил Виктор в адрес доктора Симады.

– И то верно. Атома бояться – в космос не летать, – перефразировал известную поговорку Михаил Петрович, чем развеселил всех, кроме иностранцев, которые, очевидно, этой поговорки не знали.

– По пути мы видели целое поле солнечных электростанций, а они здесь зачем, если есть атомные реакторы? – спросил Джон.

– Солнечные электростанции – это тестовая площадка, – пояснил Павел Петрович. – Мы отрабатываем их работу в условиях постоянной метеоритной опасности, кроме того, дополнительная энергия никогда не бывает лишней.

Экскурсовод повёл будущих европолярников дальше, рассказывая про те модули, которые они проходят, про те трудности, с которыми пришлось столкнуться первым строителям советской лунной базы, тогда ещё носившей название «Звезда». По пути экспедиции навстречу попались молодые негритята в красных пионерских галстуках, также возглавляемые экскурсоводом, и Максим вдруг подумал, что по возвращению домой они на долгие годы станут героями родных городов и деревень. Максим краем уха услышал, как один из них спросил экскурсовода, можно ли с Луны увидеть Африку, и экскурсовод ответил, что чуть попозже они пойдут смотреть на Землю.