– Нет… – снова всхлипываю и принимаюсь выдирать иглу из сгиба локтя.
Она поддается, и на простынь тут же выливается свежая порция крови. Принимаю сидячее положение, хотя голова и все тело протестуют. Скрип привлекает внимание Гидеона, и я слышу его хриплый голос.
– Аврора, что ты…? – договорить он не успевает, потому что я срываю повязки и зубами вгрызаюсь в швы на запястьях. – Врача сюда! Срочно!
Мне удается справиться с несколькими швами, и в рот заливается кровь. Гидеон в мгновенье оказывается возле меня. Его сильные пальцы впиваются в мои плечи и пытаются оторвать меня от рук, но мое желание сделать себе больно сильнее. Оно полностью отключает во мне любые инстинкты к самосохранению.
– Аврора! – рычит Гидеон. – Перестань, черт возьми!
Наши взгляды ненадолго встречаются, и я замечаю неподдельное замешательство в его глазах. Он не боится крови, но что-то в нем заставляет меня замереть на секунду. Властность в низком голосе словно добирается до тумблера в моей голове, и вот я вновь слушаюсь мужчину. Моей секундной паузы хватает Гидеону, чтобы полностью отвести запястья от моего рта и задрать их над моей головой. Падаю обратно на подушку и только сейчас полностью осматриваю своего мужа: он залез на меня. Его бедра обернуты вокруг моих, а руки полностью обездвижили меня.
Боже, только не это…
– Нет! – мой крик оглушает даже меня, но мне кажется, что мой голос все равно недостаточно громкий, чтобы мне помогли. – Слезь с меня! УЙДИ!
Карие глаза пропадают, и я вижу Орана. Он вновь нависает надо мной, и я знаю, как будет больно… По привычке зажмуриваюсь, но на этот раз сдаваться легко не буду.
– НЕТ! – верещу я, пытаясь барахтаться и вырваться из крепкой хватки. – НЕТ!
Вдруг бок обдает острой болью. Я успеваю только пикнуть перед тем, как вновь отключиться. На этот раз мне не снятся сны, и я благодарна за спокойствие.
***
– Миссис Кинг, как вы себя чувствуете? – доктор проверяет свежие швы на моих запястьях. Он движется и говорит как-то медленно. – Вам вкололи большую дозу успокоительного, поэтому заторможенность и головокружение пока останутся.
Ничего не ответив ему, отворачиваюсь к окну. Мне не плохо – в этом и проблема. Разум прояснился, но это не значит, что я передумала. Я все еще помню, что произошло накануне.
Гидеон подходит к моей постели, закрывая вид из окна. На него я даже смотреть не хочу. Зачем? Зачем он зашел? Все бы уже закончилось, если бы не он. Но Гидеону плевать на мою злость, и он, склонившись передо мной, ловит мой взгляд и мягко говорит:
– Мы сейчас поедем домой, если ты нормально себя чувствуешь.
Впиваюсь в него взглядом, мысленно мечтая, чтобы он и его забота растворились в воздухе. Гидеон и бровью не шевелит и просто ждет моего ответа. Разомкнув иссохшие губы шепчу:
– Я в порядке.
– Хорошо, – говорит врач. – Тогда я подготовлю выписку и, как я говорил ранее вашему мужу, дам номера специалистов.
Специалистов? Психиатров. Я же пыталась покончить с собой, я психованная.
После оформления всех нужных бумаг медсестры помогают мне одеться. Гидеон привез мне пончо и спортивные штаны. Дорога в его квартиру, кажется, длится вечность, потому что мы едем только вдвоем в час-пик. Никакой охраны, только я и мой фальшивый муж. Бросив взгляд на Гидеона, замечаю на его шее три бледно-розовые борозды, а на челюсти наливается синяк.
Черт, неужели это я сделала? И он мне позволил ударить его?
