Некоторые лингвисты, например, Дж. И. Эдельман, вообще считают различение языка и диалекта не значимым. «При синхронном лингвистическом описании некоторой локальной лингвистической разновидности, при исследовании её истории или определении её генетической, типологической или даже ареальной отнесенности, – пишет Эдельман, – применение по отношению к ней терминов „язык“ или „диалект“ <…> практически безразлично: оно не является здесь квалификационным» (Беликов и Крысин, 2001, 91).
О. С. Ахманова пишет, что диалект принципиально отличается от языка тем, что он не самостоятелен. Диалект «находится в обязательной и неизбежной корреляции и взаимозависимости с другими диалектами» (Ахманова, 1972, 100) Таким образом, могут возникать «переходные случаи соотношения с прилегающими к нему смежными семиотическими системами» (Ахманова, 1972, 100). Поэтому границы диалекта нечётки: один диалект плавно переходит в другой. Однако диалект может перейти из состава одного языка в другой (например, некоторые датские диалекты стали диалектами английского языка), или даже стать самостоятельным языком (долганский язык изначально существовал как диалект якутского).
Что касается мнения западных лингвистов, то они в вопросе разграничения языка и диалекта в большинстве своём так же считают лингвистические признаки вторичными, главным выделяя самосознание народа (Алпатов, 2000, 196).
Язык – главное средство общения между людьми. «Язык возникает, развивается и существует как социальный феномен. Его основное назначение заключается в том, чтобы обслуживать нужды человеческого общества и прежде всего обеспечить общение между членами большого или малого социального коллектива, а также функционирование коллективной памяти этого коллектива» (Сусов). Посредством языка осуществляется обмен информацией и выстраиваются межличностные отношения, язык отражает окружающую человека действительность и, следовательно, происходящие в ней изменения. Постепенное изменение – естественное состояние для языка. Динамика показывает, что язык жив и нормально развивается.
Б. А. Серебренников в «Общем языкознании» (1970) отмечает, что «языки не могут не меняться, прежде всего по той простой причине, что в основе актов коммуникации, средством практического осуществления которых и является язык, лежит отражение человеком окружающей его действительности, которая сама находится в постоянном движении и развитии» (Серебрянников). Становление и совершенствование живого языка завершается вместе с жизнью языка, то есть тогда, когда сам язык перестаёт существовать. Это постепенное и непрерывное изменение включает в себя не только перестройку и обновление в связи с прогрессом в обществе, но и усовершенствование языка, устранение противоречий и каких-либо изъянов и недостатков. Таким образом, «часть изменений носит терапевтический характер, возникая в силу внутренней необходимости перестройки языкового механизма» (Серебрянников).
Ю. В. Рождественский в «Лекциях по общему языкознанию» (1990) разделяет динамику языка на эволюцию, развитие и совершенствование. Эволюция и развитие в некотором смысле противопоставлены друг другу: при эволюции единицы языка изменяют свои фонетические (графические) и смысловые качества, но не происходит увеличения числа единиц или качественного усложнения их отношений, тогда как при развитии происходит и то, и другое. Совершенствование языка противостоит первым двум процессам, поскольку изменяется и развивается язык не стихийно, а в результате воздействия человека (Рождественский).
