Создать совершенство. Через тернии к звездам: как рождаются виртуозы - страница 31
Позже Вася говорил, что слова мэтра поддерживали его в моменты сомнений и стали сильнейшим мотиватором.
Случилось так, что Вася провалился на конкурсе, где председательствовал старый виртуоз. Васиными соперниками были шестьдесят учащихся класса солистов, которых, как и его, считали «очень талантливыми». Его провал скрыли, а известную фразу продолжали использовать, рассчитывая на будущие успехи. Фактически она вытащила его.
История Васи иллюстрирует механизм действия определений-мотиваторов. Родителям и юным скрипачам говорят о том, что они обладают «редким талантом». Но «талант» может быть утрачен, если родители срочно «не вложатся» в обучение (родители Васи ради этого уехали из страны). Между тем в классе солистов все учащиеся имеют схожие определения, они все «редкие таланты», это своего рода условие поступления в класс. Реакция родителей на высокую оценку одинакова. Никто из них не сомневается в «исключительном» таланте своего ребенка. То, что родители немузыканты принимают на веру мнение музыкальных экспертов, не удивительно. Удивительно то, что родители-музыканты также убеждены – их ребенок «звезда».
Попробую объяснить. Классы солистов объединяют детей в возрасте от шести до двадцати четырех лет.[37] Часто новенький является одновременно и младшим, что позволяет его родителям с легкостью поверить в то, что он «лучше» остальных – тех, кто старше, ведь у него все впереди. И если кто-то выделяет его талант, комментарий падает на благодатную почву. Кроме того, многие родители-музыканты сами никогда не были солистами, поэтому у них нет маяков для сравнений, чтобы судить об исключительности своего ребенка.
Однажды приходит разочарование, и родители осознают, что «талантливых детей» достаточно много. Следующее интервью иллюстрирует точку зрения одного отца: «Знаете, есть много одаренных детей, но такие, как моя дочь, – редкость. Она была еще очень маленькой, но уже выступала солисткой в оркестре. Зрители от нее сходили с ума. Но даже ей очень трудно достичь высот, даже такому талантищу, как она!»
По моим наблюдениям, родители всех категорий, как правило, убеждены, что талант их ребенка позволит одержать победу в борьбе, которая неизбежна при насыщенности рынка. Это убеждение разделяют многие в непосредственном окружении молодых солистов. Определение «талантливого ребенка» стимулирует родителей следовать по пути, указанному учителем на первом этапе обучения. Хвалебные высказывания прежде всего означают, что у ребенка есть потенциал, чтобы стать солистом, но этот потенциал надо развивать не в последнюю очередь с помощью других людей, и тут многое зависит от удачи.
Глава 3
Триада сотрудничества – учитель, родители, ребенок: первый этап обучения солиста
«Мне не нужны одаренные ученики. Мне нужны только одаренные матери».
Преподаватель скрипки
Фраза, приведенная выше, хорошо известна в мире скрипачей и иллюстрирует значение родителя в обучении, и в первую очередь в налаживании взаимоотношений между учителем и ребенком. Перед учителем стоит задача сделать из ребенка виртуоза. В числе прочего от него требуется передать ученику свои ожидания. Кроме того, занятия не ограничиваются классом, а продолжаются дома. Родители помогают ребенку, записывая замечания, а иногда и урок полностью, чтобы иметь возможность позаниматься самостоятельно с ребенком.
В своей работе я наблюдала триаду отношений, заменившую традиционные отношения между родителями и детьми при семейном обучении. Авторитетом для ребенка выступает уже не только родитель, но и учитель. Учитель определяет жизненные планы ребенка, а родители присоединяются к решениям и советам педагога. Поэтому первой задачей учителя является установление плодотворного сотрудничества с родителями, так как именно они передают его ожидания ребенку. Скрипачка-солистка, ей 31 год, так описывает роль своей матери-пианистки: «Она все объясняла мне, потому что у моего учителя не было времени и терпения объяснять это на языке «маленькой девочки». Именно мама сказала мне, что я играю очень хорошо, в то время как учитель просто говорил: «О’кей»… Для него программа, которую я играла, была лучшим доказательством развития моих навыков игры на скрипке… Я не понимала этого!»