На столе в столовой виднелась тарелка с земляникой. Машу́ инстинктивно пошел туда. А Гоби вприпрыжку побежал куда-то в другую сторону.
Учитель заметил на столе письмо. Оно было распечатано и открыто. И Машу́ сразу узнал форму рекомендации, которую родители запрашивают, когда ищут репетитора для своего ребенка. Он машинально стал читать. Там все было очень похоже на него. Но это была не его история.
В поле отправителя стояло имя Машу́ Дивад.
– Но это не я… – пробормотал Машу́.
– Точно. Не вы, – Гоби снова появился откуда не возьмись и забрал письмо. – Выбросим его в огонь? Вы готовы?
Оказывается, в столовой горел камин.
– Это тот самый человек, который стучался ночью?
– К нам много кто стучится, но мы сами решаем, кого впустить.
– Но имя…
– А разве мы не бываем чужими самим же себе? – Гоби протянул письмо Машу́.
– Ты хочешь, чтоб я попрощался с прошлой жизнью? – у Дивада дрожали руки, пока он держал бумагу.
– Не я… Ключ от ларца только у вас. И вы в ответе за то, что там хранится.
Машу́ Дивад смотрел на огонь.
– Ну вот и все. Прости, приятель, – сказал он письму, как самому себе, и бросил его в огонь.
21. Машу́ Дивад (продолжение)
Раздался продолжительный сигнал, и на экране потянулась унылая сплошная линия пульса.
Лука Вознесенцев искоса взглянул на мать Машу́ Дивада.
Команда ученых за стеклянной стеной доложили ему в наушник, что полное сканирование и перенос закончен. Он одобрительно посмотрел на них: смуглолицый компьютерщик Роих, профессор Расат, похожий благодаря патлатой седой шевелюре и такой же седой бороде на облако, и молодой медик очкарик Рапса сделали свое дело. Первый оцифрованный человек должен сейчас воскреснуть в виртуальном мире.
Лука подошел к матери Машу́, которая продолжала держать руку бездыханного сына, и шепнул ей на ухо.
– Он здесь.
Включился большой монитор, и с экрана на нее посмотрел сын.
– Я тут, мама.
– Машу́…
– Мамочка…
Учитель плакал, сидя на диване и схватив руку мальчика. Он видел это все так реально.
Гоби и Машу́ были в палате, но их никто не видел.
В камине догорало письмо.
– Прощай, приятель, – Дивад вытер слезы. – Прощай, мамочка. – и он посмотрел на Гоби, – Пойдем учиться?
Зазвенел колокольчик на входе, тяжелая дубовая дверь дрогнула от порыва ветра и ключ выпал из замочной скважины.
На пресс-конференции в LuCorp репортеры буквально сидели друг у друга на головах.
Когда на сцене появился Лука Вознесенцев, начался кромешный ад: журналисты наперебой орали, пытаясь привлечь внимание главы корпорации, но в итоге за гвалтом не слышно было не единого слова.
Тогда Лука просто выкатил огромный монитор и включил его. С экрана на публику посмотрел Машу́ Дивад.
Наступила гробовая тишина.
– Разрешите представить – первый исключительно виртуальный человек. Несколько часов назад Машу́ Дивад скончался от неизлечимой болезни. С его разрешения, и с разрешения его мамы, – Лука поклонился женщине, сидевшей в первом ряду, – мы перенесли сознание Машу́ в компьютер. Таким образом, его нет теперь в физическом теле, он живет только… исключительно только в виртуальной реальности. Итак, знакомьтесь… Машу́, вам слово.
На несколько секунд повисла гробовая тишина.
– Всем привет, – голос учителя был робким и тихим, как и в прошлой физической жизни. – Даже не знаю, что сказать, – он смутился.
Кто-то из репортеров выкрикнул:
– Как вам там? Что вы чувствуете? Что там вокруг?
