Национальная Партия, разумеется, не была выразителем духа Китая, но она была как бы центральной нервной системой, внутри которой дух осуществлял контроль как руководящий принцип. Партия была чрезвычайно практической, но в то же время и идеологической организацией, и в ней на равных правах гражданская служба сочеталась с религиозной дисциплиной, при этом партия всеми силами противодействовала любому виду религии. Созданная первоначально по образцу большевистской партии России, она, кроме того, черпала идеи из местной и описанной в литературе организации службы в старом Китае и зачастую даже из традиций объединенной администрации, которая была лучшим и основным вкладом Британской империи на Востоке. Поэтому, следуя собственному курсу, Партия приближала идею духовных правителей. Чтобы в обычном порядке быть принятым в Партию, необходимо было сделать две вещи: пройти очень трудный письменный экзамен по западным и китайским общественным наукам и пройти пятилетний срок обучения реальной административной работе. Вне Партии Китай был по-прежнему чрезвычайно пронизан коррупцией, потому что казнокрадство и протекционизм не осуждались с тех давних пор, как они были благопристойно прикрыты. Но Партия дала блестящий пример самозабвенного ревностного служения, и эта невероятная честность была одним из источников ее силы. Было общеизвестно, что член Партии искренне заинтересован в общих, а не в своих личных делах и потому заслуживает доверия. Высшим объектом его преданности была не Партия, а Китай и, разумеется, не масса отдельных людей, к которым он относился почти столь же небрежно, как и к себе, а корпоративное единство и культура расы.
Вся полнота исполнительной власти в Китае находилась теперь в руках членов Партии, и решающим законодательным органом был Партийный Съезд. Между двумя этими институтами находился президент. Иногда будучи не более чем председателем Исполнительного Комитета, этот человек время от времени был почти диктатором, соединяя в себе атрибуты премьер-министра, императора и папы. Потому что глава Партии был главой государства, и, подобно древним императорам, он становился символическим объектом выражения культа предков.
Политика Партии определялась отношением китайцев к культуре. Как западные государства очень часто организовывались благодаря стремлению к военному престижу, так и новый Китай организовывался под влиянием престижа культуры. Потому что с этой стороны американское государство осуждалось как пример в высшей степени варварской грубости; таким образом, патриотизм был втянут в сферу управления, чтобы усилить культурную политику Партии. Было предметом гордости, что в то время как в Америке каждый мужчина и каждая женщина могли лишь надеяться пробить путь к материальному богатству, в Китае каждый развитый человек мог на самом деле наслаждаться всем культурным богатством расы. Экономическая политика Партии основывалась на принципе предоставления всем рабочим получения гарантированных средств к существованию и возможности полноценного образования. (В глазах американцев, однако, средства к существованию, закрепленные таким образом, были едва ли пригодны лишь для зверей, а обеспечиваемое образование было устаревшим и атеистическим.) Партия проявляла немалую заботу о том, чтобы собрать в свои ряды лучших представителей от всех социальных классов, а также поощряла среди масс интеллигенции уважение к образованию и создавала у них иллюзию, что они сами в какой-то степени являются составляющей национальной культуры.
