Кафе, где они всегда встречались, уютно пряталось в лабиринте узких улочек старого города. Трещины на асфальте, наполненные следами недавнего дождя, отражали мутный свет уличных фонарей, будто город сам отводил взгляд. Потускневшие витрины магазинов, облепленные объявлениями и блеклыми афишами, казались заброшенными, словно время давно забыло об этих местах. Когда Наоми дошла до двери, её окутал резкий порыв ветра, пахнущий мокрой землёй и отдалённым запахом дымки, как будто осень сама выдохнула своё присутствие.
Она вошла внутрь, и тёплый, густой воздух кафе сразу окутал её, как мягкий плед. Запах крепкого кофе наполнял пространство, смешиваясь с ароматом свежеиспечённых булочек с корицей. Однако этот уютный букет не мог скрыть странного ощущения, будто само кафе, обычно полное жизни, сегодня затаилось. Гул голосов посетителей был почти неслышен, и даже звуки кофемашины казались приглушёнными. Всё пространство дышало неестественной тишиной, словно задерживало дыхание в ожидании чего-то неизбежного.
Наоми огляделась и сразу заметила её. Синдел сидела за их привычным угловым столиком, и даже на расстоянии было видно, что она не в себе. Рыжие волосы, обычно сияющие, как закатное солнце, сейчас выглядели тусклыми, словно их обожгли морозным ветром. На ней было тёмно-зелёное пальто, чуть великоватое, будто она спряталась в нём от мира, а под ним виднелось светлое платье с мелким узором, которое напоминало увядшие полевые цветы. Она выглядела как осенний лист, едва держащийся на ветке, готовый сорваться при первом же порыве ветра.
Её глаза, обычно яркие и наполненные жизнью, сейчас были усталыми и тревожными. Они напоминали зимнее небо, затянутое облаками, в котором уже не осталось солнечного света.
– Ты опоздала, – сказала она, когда Наоми подошла, её голос был тихим, лишённым привычной задорности.
– На пару минут, – мягко возразила Наоми, садясь напротив.
Синдел потянулась к чашке с кофе. Её тонкие пальцы, такие изящные, что казалось, они созданы для чего-то хрупкого и прекрасного, едва заметно дрожали. Она обхватила керамическую чашку, словно пыталась согреться от её тепла. Вокруг запястья блестел браслет с маленьким янтарным камнем, который Наоми заметила впервые. Этот камень, похожий на застывшую каплю заката, смотрелся странно ярко на фоне её бледной кожи.
– Что случилось? – голос Наоми был низким и ровным, как шум дождя за окном.
Синдел вздохнула, её плечи едва заметно поникли. Она избегала взгляда Наоми, её глаза словно утопали в пустоте пространства перед собой. На её лице появилась слабая улыбка, но она была неестественной, как маска, скрывающая настоящие чувства.
– Ничего, – коротко ответила она. – Просто хотела тебя увидеть.
Но Наоми не поверила. Она знала Синдел слишком хорошо, чтобы принять эти слова. В её тихой, едва уловимой паузе читалось больше, чем в любой фразе. Наоми молчала, не отрывая внимательного взгляда от подруги. Тишина между ними становилась густой, почти ощутимой, как туман за окном, который медленно заползал в мысли и мешал дышать.
– Скажи мне, – наконец прошептала Наоми, её голос прозвучал мягко, но настойчиво, как шелест ветра, проникающий в каждую щель.
Синдел слегка вздрогнула. Её глаза затуманились, и она отвела взгляд, словно что-то внутри неё сломалось. Её плечи ссутулились, и Наоми почувствовала, как в воздухе повисло напряжение, густое, как запах ванильных духов Синдел, который вдруг стал казаться слишком сладким, почти навязчивым. Этот аромат всегда напоминал Наоми о беззаботных днях их детства, но теперь он, словно тень прошлого, только усиливал тревогу.
