Было солнечно. Я вышла на улицу, думая, что могу немного прогуляться, прежде чем пойду к Марине, однако солнце тут всегда обманчиво, и часто на смену сияющему солнышку внезапно приходит нахальный хохот проливного дождя. Всего пару минут назад казалось, что всё на своих местах: немигающие деревья, неподвижно висящие посреди двора качели, безмолвно сидящие у подъезда бабушки, время от времени машинально рассыпающие перед бесстыжими, ненасытными голубями сухие хлебные крошки. Напоминающая отвисшую челюсть паралитика туча наконец разверзлась, и улица вдруг испила дождя крупными глотками.
Я, с самозабвением Нарцисса, на секунду замерла, опустила голову, ища в дождевой воде свой мокрый портрет, однако отпечаток крохотной ножки спешащего домой маленького шалуна одним ударом по моему отражению вмиг заставил меня ускорить шаг и отправиться к симпатичному, но одновременно пугающему киоску Марины, куда по просьбе брата я часто захожу за сигаретами. В одной части тесного, в два шага, пространства располагаются бутылки с пивом, в другой – коробки сигарет. Аккурат в центре киоска сидит миниатюрная продавщица с демонической улыбкой и горящими как угли глазами, которую я часто в шутку называю Мораной, что ничуть не расстраивает её, а скорее забавляет.
– Ты в хороших отношениях со смертью, правда?
– Сомневаешься? Тебя снова брат за сигаретами послал? Она уже готова достать из ящика коробочку, но я говорю, что на этот раз сигареты понадобились мне, и я даже не знаю, что выбрать.
Я внимательно изучаю коробки, и вдруг мой взгляд привлекает надпись «Эссе».
«Лучший вариант для писателя», – думаю я и прошу дать мне именно эти сигареты, желательно с ментолом.
– Значит, хочешь с кнопочкой?
Заметив моё замешательство, Марина ставит на стол коробочку и объясняет, как нажать на кнопку и привести в действие капсулу. Меня всё это привлекает, однако прошу заменить сигареты на другие, потому как гангренозная картинка на коробке вызывает у меня тошноту, неприятное зрелище…
– К сожалению, запрещено курить без таких прекрасных картинок. Все дороги проходят через мой магазинчик, ты особо не беспокойся.
Мы выходим из магазина, чтобы вместе сделать маленький, но верный шаг навстречу неизбежному.
– То, что нас не убивает, заставляет купить ещё одну пачку сигарет и попытаться снова, – пытается шутить Марина и неожиданно всхлипывает.
Хозяйка квартиры выселила её за неуплату, любовник резво нашёл другую (не оставаться же ему на улице), хозяин магазина – дагестанец – предупредил, что если она ещё раз воспользуется напитками из киоска, то вылетит с работы, как пробка из шампанского.
– Знаешь, сегодня мне стукнуло сорок. Давай пропустим по стаканчику, я угощаю… Хозяин не узнает, а если узнает – плевать! Найду другое место, мне пофиг, всё равно моя жизнь состоит из бухла и сигарет. Смотри-ка, я нашла своё место в этой жизни! Эээх… А ведь было время, когда мне казалось, что я знаю, кто я и что меня ожидает. Как ты меня называешь? Морана?
– Да, это богиня смерти. По большому счёту я правильно к тебе обращаюсь. Но ты особо не пользуйся своим служебным положением, пить тебе ни к чему, – пытаюсь как-то её утешить и глубоко затягиваюсь ментоловой сигаретой.
