– Так остановите его! – воскликнул Шевалдин. – Это и есть ваша задача. Поставьте себя на место террориста. Изложите полковнику Ратманову ваш вариант выхода на цель. И уж этот вариант будет вам точно известен. А мы, со своей стороны или забракуем его, или используем. Мы назовём вам контрольную точку, передадим фотографию нашего человека. Если хотите, даже познакомим с ним. Считайте, что передадим вам детальную информацию о готовящемся покушении. О том, что это учения будете знать только вы двое и ваш непосредственный руководитель. Остальным бойцам можете дать любые нужные вам вводные. День и час начала учений будет вам известен. Уверяю вас, что высших руководителей страны в это время в здании не будет. Да вы и сами сможет это проверить. Так что всё продумано, Николай Иванович, всё безопасно. И согласовано…
Шевалдин откинулся в кресле и пальцем показал на потолок.
– Там! На самом верху! Иначе мы вообще не стали бы ни о чём с вами разговаривать.
Тишина после слов Шевалдина всем показалась особенно тягостной.
Первым нарушил молчание Сомов.
– Есть распоряжение руководства оказать вам поддержку, – немного охрипшим голосом произнёс он. – Какого рода поддержку – не уточнялось. У меня не было детальных указаний… Могу это объяснить чрезвычайным режимом секретности. Иных объяснений искать мне бы не хотелось…
«Нехорошо ты говоришь, генерал» подумал Шевалдин.
Желваки заиграли на его щеках.
– Принимая во внимание эти обстоятельства, – продолжал Сомов, – ответ будет следующий: мне нужны сутки на согласование вопроса. Завтра не позднее…
Он посмотрел на часы.
– …Шестнадцати сорока я дам ответ. Всё!
– Вы получите подтверждение, – уверенно произнёс Шевалдин.
И ровным, спокойным голосом повторил:
– Получите.
Через час, выходя из неприметного серого здания на окраине Москвы, где и проходило совещание руководства УССМ, генерал Сомов сказал Вишнякову, понизив голос:
– Вот что… То, что они там наговорили про Украину и всё прочее… Окопы эти с двух сторон… В общем, забудь и не вспоминай. Возможно, разводка всё это. Или значимость свою хотят раздуть. Или просто легенда прикрытия… До сих пор, правда, не пойму, что же они на самом деле прикрывают.
Чёрный, тонированный до непроглядной темноты, «Мерседес Гелендваген» подъехал к подъезду и выскочивший из кабины офицер сопровождения проворно открыл перед начальством двери.
– А номерок-то ты сменил, – с улыбкой заметил, повернувшись к генералу, Вишняков. – Номер-то у машины не козырный теперь. Гаишники не остановят?
– Не остановят, если не дураки, – сердито буркнул в ответ Сомов. – Ты же видишь, какие они конспираторы? Устроились так, что со стороны и не заметишь. Так чего с нашими номерами ЕКХ тут светиться? Тем более, что мы ездим теперь не как хотим, а как прикажут. Допрыгались…
– А помогать им будем? – осторожно уточнил Вишняков.
Николай Иванович тяжело вздохнул и, не скрывая досады, ответил:
– Боюсь, придётся. Какие сказки они там, наверху, наплели про борьбу с врагами – не знаю. Но начальство нам руки выкрутит, это точно! Но ты смотри… Затребуй у них всю информацию, постоянно мне докладывай. И бойца их непременно подлови и обработай по полной программе. Будет у нас повод их…
Сомов вдруг осёкся, замер и подозрительно осмотрел козырёк над подъездом.
– Едем! – коротко скомандовал он.
И фразу завершил лишь в машине, едва отъехали они подальше от скромного и неприметного на вид, но такого опасного здания.
