Он замолчал.
– Иди мыться, – пробормотала я.
– Не ездила я на «Динамо», – проговорила Ребекка, – ей-богу…
– Знаю, – ответила я.
– Тогда кто это? Может, фото принести?
– Не надо. Та дама явно постаралась, чтобы ее в случае чего приняли за тебя. Одежда, очки, волосы, вот только с ростом осечка вышла. У тебя сколько сантиметров?
– Метр восемьдесят, – ответила Бекки, – в модельный бизнес приглашали, манекенщицей, только я не пошла. Зато когда в театральную школу поступала, так экзаменаторы прямо на рога встали: нет, не возьмем, ну где ей партнеров искать? Ставить мужчин на котурны? [1]
Она замолчала. В повисшей тишине было слышно, как Лиза и Костя переругиваются на чердаке, а Кирюшка поет в ванной.
– И что теперь делать? – тихо спросила Бекки.
– Искать убийцу, – ответила я.
В агентство «Рашен стар» я приехала к четырем часам дня. Честно говоря, я думала, что в этой конторе занимаются модельным бизнесом, но на двери висела вывеска: «Биржа актеров».
Я вошла внутрь и очутилась в просторной комнате, где на кожаных креслах и диванах восседало штук пять девиц весьма вызывающего вида: все одеты в коротенькие обтягивающие стрейч-платьица. Хотя назвать платьем кусок ткани размером с почтовую марку язык не поворачивался. Да еще декольте у троих спускалось до пояса, впрочем, у двоих оставшихся верхней части одежды просто не было, ее заменяли тонюсенькие лямочки. Я в своих светло-песочных брюках и бежевой футболке выглядела среди них как монашка, случайно затесавшаяся в компанию проституток.
Чуть поодаль от «цветника», у стены, располагался огромный письменный стол. За ним восседала дама лет сорока с угрожающе размалеванным лицом.
– Простите, – обратилась я к ней, – кто занимается подбором актеров?
Не отрывая глаз от компьютера, где мелькали какие-то фигурки, секретарша процедила:
– Фамилия?
– Чья?
– Ваша, разумеется.
– Романова.
Дама ткнула пальцем в кнопку «интеркома». Я обратила внимание, что у нее невероятно длинные ногти, покрытые лаком отвратительного темно-синего цвета.
– Да, – прохрюкал динамик.
– Еще Романова, – бросила секретарша и спросила меня: – Из какого театра?
– Я не из театра, я…
– Вольная птичка, – сообщила дама.
– Пусть ждет! – каркнул голос.
– Садитесь, – велела секретарша.
– Но…
– Садитесь и ждите! – рявкнула она и перевела на меня глаза.
Выражение их было таким, что я машинально повиновалась и шлепнулась на диван возле одной из девиц, о чем моментально пожалела. От милой девушки одуряюще несло французским парфюмом. Несмотря на жару, она опрокинула на себя, наверное, целый флакон.
Внезапно дверь одного из кабинетов распахнулась, и вылетела девочка в таком же крохотном сарафанчике. Судорожно комкая носовой платок, она побежала по коридору и исчезла за дверью с табличкой «WC».
Девицы в креслах задвигались и выжидательно уставились на секретаря. Та опять ткнула синим когтем в кнопку.
– Вениамин Михайлович, запускать?
– Давай Романову! – гаркнул динамик.
– Заходи, – кивнула мне дама.
– Но она только что пришла, – пискнула одна из девочек, – а я с утра сижу!
– И на ночь останешься, – отрезала секретарша. – Господин Селезнев сам решает, с кем ему говорить!
Я вошла в просторный кабинет, стены которого были сплошь увешаны фотографиями и афишами.
– Вы тоже на роль шлюхи? – осведомился мужик лет тридцати пяти в очень мятой светлой рубашке.
– Я…
– Ну наконец-то, – вздохнул парень и вышел из-за стола. Он подошел ко мне и удовлетворенно заявил: – Хоть одна нормальная появилась. Девки прямо с ума сошли, натянут майки, сиськи вперед, трусов нет… Обалдеть! Имя!
