– Как ты? – спросил Майлс.
Дейрдре уставилась на него без всякого выражения.
– Я ничего не помню – это единственное, что я сейчас понимаю.
Мы с Майлсом кивнули. Похитители накачивали девушек наркотиками, чтобы те вели себя тихо и послушно. Эти наркотики также стирали память, и некоторые поговаривали, что такой побочный эффект был весьма кстати.
Дейрдре перевела взгляд на меня. Во мне бурлила куча вопросов к ней – вопросов, которые я ни за что не осмелилась бы задать вслух. Какие ощущения были у нее в теле, на коже, чувствовала ли она его запах до сих пор. Знала ли, кем он был, как ее мучил, что с ней делал. Даже представить это было страшно, но я все равно представляла: как мужчина оголяет, терзает, ранит Дейрдре. Ломает всю ее жизнь. То, что ее волосы были острижены, казалось уместным – она была обрезана, как деревце, обрублена у самого корня. Вот такие мысли роились у меня в голове – мешанина из непристойных подробностей, – и избавиться от них я не могла. Я ощущала себя монстром, даже просто размышляя о том, что пережила Дейрдре, но крошечная часть меня отчаянно, оголтело желала узнать больше.
Дейрдре все еще смотрела на меня. Я испугалась, что она почуяла, какие гротескные сцены разворачиваются в моем воображении.
– Я кое-что тебе принес. – Майлс достал пакетик с двумя красными пилюлями. На его ладони они выглядели как две капли крови.
Дейрдре потянулась вперед, встав на колени прямо в кровати, и с нее свалился плед. Я не могла отвести глаз от ее тела – ее хрупкого, травмированного тела, лишенного сияния, поскольку ее превращение завершилось. Теперь она была женщиной, бледной копией девушки, которую я видела в школьном туалете всего пару недель назад, но было в ней что-то новое. В ней была сила. Без нее, решила я, Дейрдре не пережила бы насилия.
– Кровоцвет, – произнесла она с трепетом в голосе. Майлс вытряхнул пилюли из пакетика ей в ладонь.
– Где ты их взял? – спросила я. Кровоцвет был под запретом. Я знала, что достать его было нетрудно и хранение его наказывалось лишь административным штрафом, но все же.
– Знаю кое-кого, – сказал он таким тоном, словно этого было достаточно.
Несколько лет назад к нам в школу пригласили выступить бывшего зависимого от кровоцвета. Он был тощий, на его жилистых руках и шее выступали вены. Он рассказал нам, как за годы употребление кровоцвета оторвался от реальности. Как от обычной полноценной жизни скатился к той, что строилась на фантазиях и галлюцинациях. Он потерял вес, потерял друзей, потерял работу. Все, чего он хотел, – это глотать красные пилюли и уплывать в иную плоскость бытия. А вернувшимся девушкам мог пригодиться другой эффект кровоцвета: он помогал восстановить воспоминания о том времени, когда они были в плену.
