О любви мужчины и женщины написано столько, что аналог своей собственной истории каждый без труда сможет отыскать в какой-нибудь общеизвестной книге или даже увидеть на экране. Но с Александро все было по-другому.
Он был особенный. Он был какой-то переполненный любовью. Порой казалось, что он любит все на свете, создавалось впечатление, будто кроме любви ему совершенно нечем заниматься. Он любил есть, любил спать, любил просыпаться, даже бриться и чистить зубы он любил, причем делал это с каким-то чарующим и искренним удовольствием. Он любил мыть посуду, любил мою кошку, любил выпускать на волю залетевшую в окно ночную бабочку. Я не смела его ревновать, потому что и видела, и чувствовала, как сильно он любит меня. Мне страшно нравилось, что он вел себя покровительственно по отношению ко мне. Этот двадцатисемилетний мальчик называл меня мышонком, и мне это нравилось! Рядом с ним я чувствовала себя спокойно и уверенно, я ощущала себя настоящей женщиной и была просто счастлива. Он был совершенно не такой, как все, и я в его присутствии становилась другой, гораздо лучше, чем была на самом деле.
– Ну сознайся, сознайся, что ты инопланетянин, – полушутя приставала я к нему. – Ну нет вокруг никого подобного тебе, такие здесь просто не произрастают.
В ответ он улыбался и говорил, что, наверное, я плохо искала. Но однажды он все-таки проболтался. Я спросила:
– Откуда у тебя деньги, если ты говоришь, что нигде не работаешь?
Он ответил, что продал очень хорошую симфонию одному известному композитору.
– Почему ты мне не рассказывал, что пишешь музыку? – удивилась я.
– Это не моя симфония, – ответил он немного смущенно.
– Тогда какое ты имел право ее продавать? – не унималась я.
– Эта музыка ничья, вернее, здесь ничья, она с моей планеты, – произнес он.
Я решила ухватиться за эту ниточку:
– Как интересно, расскажи мне, пожалуйста, подробнее. Я ведь всегда чувствовала, что ты пришелец.
И он начал свой удивительный рассказ. Я ему, конечно, не верила, но и не перебивала. Он так красиво все описывал, что мне тоже захотелось поиграть в его игру.
– Возьми меня на свою планету, – попросила я.
– Это, к сожалению, невозможно, – ответил он с легкой грустью.
– Тогда давай создадим ее кусочек на этом месте, вот прямо сейчас. – Это предложение, видимо, ему понравилось. Вместо ответа он сел за рояль и начал играть. У меня очень приличное музыкальное образование, но я никогда раньше не слышала этих прекрасных мелодий, вдобавок ко всему он был настоящим виртуозом.
– Это все с твоей планеты?! – с удивлением воскликнула я, когда он закончил.
– Да, – ответил он, разминая пальцы.
– Тогда ты можешь всю жизнь не работать, продавая ноты. Ведь это же настоящие шедевры! – Мой восторг был совершенно искренним.
– Могу, но мне этого не хочется, – произнес он с присущей ему улыбкой.
– И дорого ты продал этому композитору свою симфонию? – лукаво спросила я.
– Очень дорого, – ответил он с легкой усмешкой. – Он же жулик, так пусть раскошеливается, все равно потом заработает на ней намного больше.
– Интересно, а у вас на планете хорошие композиторы тоже очень богаты? – поинтересовалась я, изобразив серьезное лицо.
– У нас на планете нет денег, – ответил он тоже совершенно серьезно.
– Как нет? – удивилась я.
– А для чего они нужны? – усмехнулся Александро.
Я была немного шокирована таким поворотом.
– Деньги – это регулятор экономических отношений, без инвестиций и кредитования невозможно построить ни одного нормального предприятия, – вспомнила я умную фразу из разговоров мужа с его компаньонами.
