– Я был директором роботостроительного завода, – Киарен погрузился в приятные воспоминания, закинув ногу на ногу. – Мое собственное предприятие выпускало не только роботов. Производственный перечень включал много наименований техники бытового и промышленного назначения. Отношения с коллективом? Они у меня были простые и понятные. О чем там долго думать? Какая еще ответственность? Перед кем? Я мог уволить сотрудника за любую мелкую провинность и без всякой провинности – тоже, если он или она мне не нравились или посмели возразить. Симпатичных девушек приглашал в постель, обещал им повышение зарплаты, высокие должности и почти никогда не выполнял свои обещания. Или совсем никогда не выполнял. Точно не скажу, для этого придется долго анализировать воспоминания. У меня много чего было в частной собственности. Огромная квартира с широкими окнами, из которых открывался красивый вид. Три диких острова охотничьих угодий. Роскошный айри, в твоем понимании – летающий автомобиль. На персональный космический корабль повышенной комфортабельности я не успел накопить, но был близок к этому.
– Да ты буржуй, бюрократ, бабник и сундук! – я посмотрела на него с тем же выражением лица, что на карикатуру из журнала “Крокодил”.
– Сундук? – удивленно переспросил Киарен. – Не понимаю, при чем здесь элемент украшения жилища и место хранения старых вещей.
– Скупердяй, – я выразилась точнее.
– Все равно не к месту слово. Нарушает общую гармонию и симметрию. Три слова на букву “б”, а одно на “с”. Выбивается из ряда. Придумай другое, более подходящее.
– Барсук? Нет, не то.
– Лесное животное.
– Барыга? Вроде не про тебя…
– А здесь ты попала в точку. Я иногда на досуге приторговывал крадеными инопланетными ценностями, которые привозили пираты.
– Замечательный послужной список! И ты хочешь, чтобы я с тобой куда-то полетела?
– Все это в прошлом. Ничего не осталось, я все потерял.
– Скажи мне, какие преступления ты не совершал? – я воскликнула с надрывом. – Есть в тебе хоть что-нибудь хорошее?
– Я не устраивал геноцид разумных народов и не способствовал вымиранию редких видов животных и растений. В масштабе вселенной не нанес значительного вреда, – сказал в оправдание Киарен.
– Да ты прям у нас молодец! Тебе впору медаль вручать за непричинение катастрофического вреда. За то, что звезды в небесах по-прежнему сияют и никуда не провалились!
– В вашем небе не видно наших звезд, – Киарен обиделся и перестал на меня смотреть.
Может, и к лучшему.
Заслышав хозяйский голос, Анфиска изловчилась открыть клетку. Полосатая крыса выбралась на волю и прибежала к нелианцу. Видать, соскучилась. Устроилась у него на коленях, свернувшись калачиком.
– И что мы с тобой делаем? Сидим на лавке, говорим о чем-то непонятном и неправильном. Не лучше ли пойти восвояси? – я начала примеряться, как бы поудобнее закруглить разговор и спровадить припозднившегося гостя за порог чужой избушки.
– А что здесь плохого? – Киарен или не понял моего намека, или не хотел замечать. – Меня на все сто процентов устраивает наше времяпровождение. Я сам по себе, в общей целостности и с учетом изменившихся не в лучшую сторону жизненных обстоятельств, достаточно неприхотлив. Мне много не надо для счастья: еда, тепло и общение. Помню, друзья надо мной подшучивали. Говорили, что я неумеренно болтлив для нелианца. Но я, правда, люблю поговорить хоть с кем-нибудь. Не выношу подолгу сидеть в одиночестве и молчать. Для меня это самая тяжелая пытка!
