«Буду счастлив приветствовать вас в Даннете, где немедленно состоится свадьба».
Не слишком приветливо, но и не совсем безлико. И суть дела изложена точно.
Александр любил, когда суть изложена точно. С огромным удовлетворением он нацарапал свое имя и, приложив печать, оставил письмо на столе вместе с другими, после чего написал еще одну записку, которую невесте передадут по прибытии. В ней он снова приветствовал ее и советовал обращаться к Фергусу, который исполнит все ее приказания. Поскольку Александр не знал, сколько времени займут дела в Лите, это казалось благоразумным. Он не хотел, чтобы она посчитала, будто жених груб и неприветлив. Необходимо, чтобы их отношения начались на верной ноте.
Он уже написал ее имя и приложил печать, когда Бруид зарычал. Но рычанье было ленивым: не столько предупреждение, сколько недовольство тем, что его разбудили.
Ощутив чье-то присутствие в комнате, Александр замер и медленно повернулся. И тут же у него на сердце стало теплее. В дверях стояла маленькая девочка с серьезным личиком и огромными темными глазами. Фиона Макгилл – одна из сирот, прошлой зимой забредших в Даннет в поисках убежища. Их по приказу жестокого лэрда с запада выбросили из домов прямо на снег. Ее бедная мать, сжигаемая жаром лихорадки, умерла у ворот замка.
Очень немногие люди были способны одолеть триста ступеней, ведущих к его убежищу в башне, но Александр предпочитал тишину во время работы. Правда, он всегда был рад видеть Фиону, потому что полюбил девочку, и не только за то, что они страдали одним и тем же недугом. Ее присутствие всегда его успокаивало. Малышка была живым напоминанием о том, что он способен кого-то защитить.
Ее губы безмолвно шевелились, и у него все внутри сжалось. Ему был знаком этот страх и эта невозможность произнести слова, которые не идут с языка. Он терпеливо ждал, пока она боролась с собой.
– Ч-что т-ты д-делаешь? – выдавила она наконец.
– Работаю.
Ее улыбка померкла. Черт! Он не хотел говорить с ней так резко. Только не с этой девочкой.
Александр поспешил подмигнуть ей и протянул к ней руки. Он усадил Фиону к себе на колени, натужно застонав при этом, словно она была тяжела, как булыжник, хотя на деле весила не больше перышка.
Фиона хихикнула и прижалась к нему.
Что-то стиснуло его грудь. Как он мечтал о ребенке! Своем ребенке! До сегодняшнего дня это было лишь смутными грезами, но теперь он женится, и все будет по-другому. Скоро у него появятся сыновья.
Фиона взяла его перо и стала чертить на пергаменте. Закончив работу, она послала ему гордый взгляд. Но в ее глазах была тень неуверенности, поэтому Александр похлопал ее по плечу:
– Прекрасно, малышка!
– Т-ты м-много пишешь.
– Да, это легче, чем говорить.
Он никогда не изрекал слов правдивее!
Девочка призадумалась.
– М-мне н-нужно бы т-тоже н-научиться писать.
– Верно. Когда станешь старше.
Он поцеловал ее темные локоны и поставил малышку на пол. Хотя он обожал ее общество, все же впереди была еще куча дел.
– Вот. – Он протянул ей перо. Она смотрела на него, как на драгоценность. – Упражняйся!
Девочка прикусила губу, но хотя она старалась сдержаться, на волю вырвалась сияющая улыбка. Она кивнула и, сжимая свое сокровище, выпорхнула их кабинета.
Александр, тоже улыбаясь, смотрел ей вслед. Его душа наполнилась восторгом. Теперь, когда Ханна согласилась стать его женой, у него скоро будут свои дети. Он сделает все возможное, чтобы их жизнь была счастливой, безопасной, полной смеха и любви. Он пожертвует всем, чтобы у его сыновей не было такого адского детства, как у него самого.
