Теперь Ира выглядела и чувствовала себя куда лучше, но все равно, у Кати оставалось чувство, будто жизнь как-то подленько обманула ее подругу. Бывший переводил копеечные алименты, с детьми не виделся и, как считала Ира, оно и к лучшему. Едва детки подросли, чтобы ходить в садик, а ее мама смогла их забирать, вышла на работу. Кроме кормить и обувать деток, Ира рассчитывала в будущем купить квартиру побольше, скататься хоть разок на море и отложить на старость.
Налюбовавшись на Ирининых детишек, Катя вновь перевела разговор на свои проблемы.
– Что-то я сплю в последнее время очень плохо.
– Из-за стресса, – сказала Ира убежденно. – У тебя на работе проблемы. дома – хрен знает что. Ну и что ты хотела? Конечно организм реагирует.
– Угум, – Катя обхватила голову руками. – Но я спать боюсь. Каждую ночь снятся кошмары.
Ира помолчала.
– Что тебе снится? – наконец спросила она. Как раз принесли заказ. Ира свои блюда фотографировать не стала, тут же приступила к еде.
Едва официант ушел, Катя придвинулась ближе и все рассказала.
Рассказала, как страшно тонуть, как горло охватывает судорога, от невозможности вдохнуть, от отчаяния, как не может всплыть и как будто ее держат, держат под водой и больше нет ничего.
– Ничего? – нахмурившись, спросила Ира. – То есть ты тонешь и все?
– А должно быть еще что-нибудь? – не поняла Катя.
– Не знаю, это же твой сон, но обычно они длиннее. У меня, по крайней мере. А так – ты закрываешь глаза и сразу тонешь?
– Не совсем, – сказала Катя, удивляясь проницательности подруги. – Просто это самое яркое, такое реальное. Но я помню урывками некоторые другие детали сна. Например, что до этого я в своей квартире, только там все разгромлено и пусто, как после ограбления. Помню, как плачу и с кем-то разговариваю. Еще помню, как иду по коридору и наступаю на мое темное платье. Ты знаешь, то, в котором я ходила с тобой в театр в прошлом году. Я даже порывалась его выкинуть, после всех этих кошмаров, но оно мне так нравится и дорогое к тому же.
Ира подняла бровь.
– Если надумаешь выкинуть, то скажи мне где – я подберу.
Катя рассмеялась.
– Заметано!
– Попробуй пить успокоительные на ночь. И вообще, поменьше беспокойся о всякой ерунде, тогда и спать будешь нормально.
– Легко сказать. А главное, я же чувствую чужую руку на горле, меня же топят!
– Ого, – сказала Ира. – То есть, тебе мало того, что снится собственная смерть, так еще и убийство.
– Вроде того.
– Я знаю, что ты неверующая, но я, на всякий случай, сходила бы в церковь.
Катя фыркнула.
– А что же не сразу к бабке, а? К колдунье какой-нибудь, чтобы порчу сняла.
– Может быть, и это оказалось бы нелишним, – заметила Ира. Она, в отличие от Кати, не так, чтобы до фанатизма, но доверяла всяким оккультным штучкам. Как у нее это сочеталось с верой в божественное провидение, знала только она одна. Как будто вера в Бога, это тоже разновидность оккультизма и магии. Катя никак не могла взять в толк, как в ее подруге удесятеряются так смешаться прагматичность и почти детская наивность. Как может ее подруга одновременно носить строгий костюм, амулет в виде браслета на руке и прятать под блузкой маленький крестик.
– Если бы я верила, думаю, мне бы в самом деле могло бы помочь. Как плацебо, – сказала Катя. – Но я же не верю.
– Ты сама себе копаешь яму, – сказал Ира. – Тогда хотя бы обратись к специалисту, сходи к врачу, если тебе действительно так плохо. Постарайся, хотя бы, больше отдыхать.
