Понимаешь, после маминого ухода у меня возникло отчетливое ощущение, что я – следующий. Нет больше вкуса к земным радостям – вроде как остановилось все и куда дальше идти – не понимаю. Если это и называют старостью – то меня она не устраивает. Пускай тогда все произойдет побыстрее.
– А как же другие люди? Почему как все, тихо стареть не можешь?
– Нет, это не в моем вкусе. Кто-то, может, и находит в пенсии удовольствие, но для меня старость – только подготовка к смерти. А мне готовиться не надо, я принимаю ее и так. Для меня жизнь – это движение, новые открытия, приобретения – а не застой, как сейчас.
Ребенка мы вырастили, мир я посмотрел, книг несколько написал – пора и на покой. Клиентов ты заберешь, а имущество детям достанется. Всем польза будет.
Голос Марины стал звонким от гневных вибраций.
– Плохо же ты думаешь о своей дочери, если считаешь, что ей имущество жизни отца важнее. А о том, что отец нужен, ты не подумал?
– Ты это серьезно? Она ж уже взрослая, у нее свои интересы, свой круг общения; как я от вас съехал – уже и не видимся почти. С чего ты взяла, что я ей еще нужен?
– Конечно, нужен. Это сейчас она с утра до вечера на учебе пропадает. А скоро у тебя с ней снова общение начнется – уж мне-то можешь верить. Я с ней под одной крышей живу и лучше ее знаю.
И действительно, вскоре в университете начались каникулы и дочь попросилась пожить у меня. Наши беседы затягивались за полночь, мы откровенничали на разные темы и как-то под утро признали, что до сих пор еще не все знаем друг о друге.
А когда на занятиях постоянной группы, которую я веду уже несколько лет, я озвучил тот же вопрос, что задал Марине, все участники дружно меня заверили, что хотят, чтобы наши занятия продолжались.
Стало быть, я здесь еще нужен!?
Осознание того, что в моем мире есть люди, которые не хотят меня отпускать, основательно взбодрило меня. Старость отступила в сторону, я снова почувствовал вкус к жизни и пожелал увидеть мир за очерченным мной горизонтом – и жизнь тут же открыла мне свои новые возможности.
Вот как это случилось.
Вскоре каникулы дочери закончились и она уехала в институт, а я решил съездить к морю и заодно исполнить давнюю мечту – посетить дольмены в окрестностях Геленджика* (*дольмены – каменные могилы, в которые люди добровольно уходили живыми в «медитацию до смерти», как это делали монахи в кельях Киево-Печерской Лавры и других святых местах-прим. Автора).
Я добрался до известного всем почитателям дольменов поселка, вышел из подвозившей меня машины и углубился в лес. Несмотря на усталость, я почувствовал приближение чего-то торжественного и значимого, а сердце учащенно забилось. Однако я объяснил свои ощущения влиянием места силы и поначалу не обратил на них внимания.
На лесной тропе я встретил группу людей, среди которых была местная ясновидящая* (*ясновидящая, проводящая экскурсии к дольменам возле поселка Возрождение, реальна. Ее зовут Раиса), проводящая к дольменам организованные экскурсии. Она сказала мне, что я не случайно оказался в этом месте и пригласила идти с группой.
Ясновидящая привела нас в гущу леса к известному только ей дольмену и попросила меня первым прикоснуться к нему.
– В этот дольмен когда-то ушел твой дед, – сказала она.
Неожиданно для себя я заплакал. Я почувствовал себя брошенным маленьким мальчиком, члены семьи которого уходят в далекий и недоступный ему мир.
