Глеб небрежно отталкивается от косяка и делает несколько шагов ко мне, замирая в паре метров. Вызывая странные ощущения. Меня всю охватывает каким-то дурацким трепетом.
– Твой брательник умолял меня спасти его от скуки на вашем традиционном семейном застолье, пришлось согласиться, – произносит Глеб с лёгкой улыбкой на губах.
Хлопаю глазами, зависая на широких мужских плечах и рельефном прессе, без труда угадывающемся под тонкой черной тканью. В джинсах и облегающей водолазке Старовойтов слишком сексуален.
– А-а-а... – Пытаюсь сформулировать вопрос, но способность складывать слова в предложения куда-то меня покинула.
Но моему собеседнику будто и не требуются никакие слова, чтобы понять, о чём я хочу спросить. Он словно читает мои мысли.
– Про тот случай я ему ничего не говорил.
Я киваю, заставляя себя перестать пялиться. Отвожу глаза.
– Спасибо. И не говори, ладно? Пожалуйста.
– Ну не знаю, не знаю… Если ты ещё сотку сверху накинешь, я подумаю, так уж и быть, – доносится до меня насмешливое.
Я возвращаю взгляд на Глеба, хлопая ресницами, как одна из моих пластмассовых кукол, которыми забит родительский чердак. Не сразу соображая, что Старовойтов подтрунивает надо мной. Похоже, мозг рядом с ним совсем обмяк.
– Да пошутил я, Еся, – мягко смеётся мой собеседник, так и не дождавшись от меня никакой адекватной реакции. – Конечно, я ему не скажу, не переживай.
Меня никак не отпускает. Растягиваю губы, пытаясь изобразить нормальную человеческую реакцию на шутку. Глеб тоже демонстрирует идеальный ряд своих белых зубов. Улыбается мне. Или потешается. Не пойму.
– Ты как вообще? – спрашивает он, вдруг становясь серьёзным.
– Прекрасно, – чувствую, как фальшивая улыбка трещит по швам. Привычка держать лицо не отпускает. У Истоминой, а потом и Калугиной всё всегда по плану. Всё ок.
Глеб недоверчиво выгибает бровь. Но ничего сказать больше не успевает.
В кухню заходит брат.
– О, Сенька, привет. – Он бесцеремонно вклинивается между нами и целует меня в щеку. – Как жизнь? О чем шушукаетесь?
– Привет, Арсений, – выдыхаю, наконец, я. – Всё замечательно, как всегда. А ты как поживаешь? – Беру со стола вазу с фруктами и сую ему в руки. – На вот, отнеси в гостиную.
Брат слегка прищуривается, сканируя меня внимательным взглядом.
– Точно всё хорошо у тебя?
– Точно, точно. Идёмте уже к родителям.
Мама, как обычно, наготовила, словно на целую роту солдат. Мы подходим к столу, Глеб оказывается рядом со мной. Выдвигает для меня стул, помогая сесть, как истинный джентльмен. И занимает соседнее место, где обычно сидел Володя.
– Глеб, как давно тебя у нас не было! – восклицает мама. – Расскажи хоть, как у тебя дела? Чем занимаешься? Женился, поди, уже, детки, наверное, есть?
– Я тоже очень рад вас видеть, Вероника Павловна. Нет, пока не женился.
– А что же так? – снисходительно хмыкает отец. Он, как обычно, не слишком ласков с Глебом. За прошедшие годы ничего не изменилось. – Вроде давно пора.
– Вы так считаете? Что ж, тогда я всерьёз задумаюсь над этим, – невозмутимо отзывается Глеб.
Я подавляю рвущийся наружу смешок. Мало кто осмеливается разговаривать с моим отцом подобным образом. Да, за прошедшие годы Глеб все-таки очень сильно изменился.
Мне становится очень любопытно, как папа отреагирует на его слова. На удивление, вместо ожидаемого мною раздражения я наблюдаю в глазах родителя мелькнувшее любопытство.
