– Да, я Курилов Спиридон Григорьевич, – выговорил он.
Женщина (это была Ирина Игоревна) в ответ попыталась улыбнуться, но не смогла.
– Я твоя родственница, – она провела рукой по лицу, чтобы успокоиться.
Да, ради такого стоило лететь и по асфальту, и над непролазной тайгой, над пространством и даже временем!
– Родственница! – ахнул Спиридон. – А я чувствую что-то родное, у меня аж грудь сдавило! Вот он, вечный зов, зов крови!
«Он даже не спросил, через кого я ему родственница, – с удивлением констатировала Ирина Игоревна, – просто поверил своим чувствам. Говорят же, что внуков любят больше детей, а я ему… Боже, пра-пра-правнучка!»
– А через кого мы родственники? – словно в ответ на ее мысли задал вопрос Спиридон.
– Через отца твоего, он ведь тоже Курилов?
– Конечно.
– Моего папу звали Игорем, а его мать – Любовь Тимофеевна.
– Не слыхал про таких, но так-то родни у нас много, в каждой семье по десять детей примерно, и любой родне мы всегда рады. Ты как здесь устроилась, где живешь? Могу устроить в дом купца Кузнецова, там и работа найдется.
– Нет, не надо пока, мне Травин отдельное помещение выделил в казармах, обедаю вместе с ребятами. А школу как построят, буду учительницей работать. Так что у меня здесь все хорошо. Скажи, а ты знаешь, кем были наши предки?
– Да такими же казаками, только Сибирскими. Потом перевели в Забайкалье, приписали к Забайкальскому войску…
Забыв про стирку и другие дела, они не спеша шли вдоль берега Амура. Жара стояла беспощадная, но вот с реки начинал дуть живительный ветерок, и казалось, что и вековые сосны, плотными рядами стоящие за казармами, приветливо машущие своими раскидистыми ветвями, и тополя, и даже трава навевают прохладу. Жара в такие минуты отступала, запах сосен и речной воды смешивался, и хотелось дальше бродить, разговаривать, радоваться прекрасному дню.
– Для казака ведь главное что? – рассуждал Спиридон. – В седле быть легким и быстрым, да с шашкой легко управляться. Ох и скучаю же я по своему Орлику!
– Конь твой? – улыбнулась Ирина Игоревна.
– Ну да, в станице остался. Коней в этот сплав не брали, решили через время следующим сплавом их привезти. А мы пока как следует здесь обживемся, наладим жизнь.
Спиридон пошел по своим делам, а Ирина Игоревна долго еще сидела на прогретом июльским солнцем берегу Амура, любуясь его теплыми ласковыми волнами и наслаждаясь чистейшим воздухом. Как же быстро она привыкла к отсутствию гаджетов, интернета и сериалов! Даже время теперь текло медленнее. А дома его постоянно не хватало. Вроде только начнешь первую пару первого сентября, глядь, а уже конец семестра, и не сделано толком ничего. Выходит, из-за интернета время так быстро бежит?
Задумавшись, она не заметила, как рядом с ней уселся на песчаный берег тот самый казак Матвей Куцев, один из тех, кто первым им с Никитой встретился на этой земле.
– Любуешься? – произнес он. – Я тоже люблю на реку смотреть.
– Согласна. Ну как тебе мой новый наряд? Теперь устраивает?
– Да лишь бы удобно было, – невозмутимо ответил казак.
Ирина Игоревна теперь щеголяла в казачьих шароварах, только она их подворачивала, чтобы не жарко было, так что не сильно они отличались от шорт. Босоножки не надевала, ходила босиком. Тунику свою иногда носила, а иногда вместо нее надевала рубашку навыпуск.
– Фигура у тебя красивая, прямо как у казачки, – решился на комплимент Куцев.
