Второй, с золотистым прямоугольником второго лейтенанта, захлопал ресницами – ни дать ни взять, только что оперившийся птенец Вест-Пойнта. Но понтов уже выше крыши.
– Позвольте представиться – командир роты В первого батальона 27-го полка армии САСШ капитан Джон Смит, а это мой взводный лейтенант Гарри Радклиф. Ваш английский превосходен, сэр. Позвольте выразить свое восхищение вашим прекрасным произношением, так говорят только на юге нашей страны.
– Ротмистр Константин Арчегов, – Ермаков четко козырнул, – командир дивизиона броневых поездов. А язык я выучил в вашей прекрасной стране, где жил некоторое время. Это было еще до великой войны…
– Какое хорошее было время, – мечтательно произнес капитан, но тут же оживился. – А вот и «малыш Билли». Ко мне, сержант!
Ермаков живо обернулся и обомлел, в животе неприятно заурчало. К ним вразвалку подошел откормленный «терминатор», выше ротмистра на голову, вдвое шире в плечах, а кулаки были размером с небольшой арбуз. По крайней мере, так ему показалось.
– Билли, русский офицер наслышан о вас и желает сыграть с вами партию бокса, – услышав слова капитана, Ермаков задохнулся от гнева.
«Ну и сука, издеваешься, падла?! Ведь если я сейчас задний ход дам, ты с улыбочкой скажешь, что неправильно меня понял. И всласть насладишься моим унижением – мол, какие же трусы эти русские офицеры. Не дождетесь, сучары, я вас сейчас сам ошарашу. Надолго запомните урок!» – мысли летели галопом, вместо страха пришла ярость, и Ермаков внезапно осознал, что эта драка ему крайне необходима.
Вот только сейчас он не в теле молодого лейтенанта ВДВ, а в ротмистре Арчегове, что понятия не имел о долгих тренировках. А потому, признался он себе честно, шансов на победу было до прискорбия мало. Практически не было…
– Сэр?! – в утробном голосе сержанта Ермакову послышалось: «Ты в своем уме?» – Я вешу 320 фунтов, а в вас и 170 не наберется. На руднике я поднимал одной рукой 200 фунтов серебра, а вы и сотни не поднимете. Сэр?!
– Говорите, ваш сержант всех русских побивает? Ну что ж, я согласен!
– Какой заклад, сэр? – «малыш Билли» не скрывал своего презрения к недоумку, каким он считал этого русского офицера, который еще вчера ходил пьяный, раскачиваясь на ветру. Видно, что самогон еще не выветрился из его головы и придает храбрости. И потому сержант оскалился дружелюбной улыбкой, показывая всем своим видом, что калечить офицера он не будет, устроит только легкую трепку.
Ермаков достал портмоне, высыпал на совковую ладонь сержанта всю свою наличность и только потом скосил глаза. Бог ты мой, вокруг собралась изрядная толпа русских и американцев. Первые угрюмо смотрели на ротмистра, а поручик Мичурин, стоя за спиной денщика Акима, выразительно покрутил пальцем у виска. Американцы веселились, заранее наслаждаясь зрелищем и предвкушая победу своего соотечественника.
– Константин Иванович, вы в своем уме? – тихо прошипел в ухо подъесаул Гордеев, выразив общее мнение собравшихся на перроне русских.
– Я казак, Михаил Николаевич, и если мои казаки победить не могут, то эта обязанность становится моей. Не мешайте!
– Ставлю в ответ свое жалованье за четыре месяца. Ровно триста долларов! – громогласно объявил «малыш», расстегнул шинель, достал пачку долларов и с помощью шустрого солдатика с лычками капрала на рукаве отсчитал купюры.
А Ермаков обалдел – полторы сотни рублей золотом платят сержанту в месяц! Америка отлично содержит своих интервентов в Сибири. В пять раз лучше, чем адмирал Колчак своих ротмистров и капитанов.
