Опустив руку, Женя неловко огляделся – никому до него не было дела.
Брат, открыв дверь, в полумраке парадной явно не признал родственника. Он некоторое время смотрел на человека в военной форме и не мог понять, что тому надо.
– Женька, ты, что ль? – наконец проронил Иван.
– Не Женька, а красноармеец Ануфриев!
– С ума сойти! Встретил бы на улице – не узнал бы. И так редко тебя вижу, а тут ещё в форме. Ну, удивил, братец, ничего не скажешь!
Он посторонился, давая Женьке войти в квартиру.
– Проходи, проходи. Дай-ка я тебя получше рассмотрю. А повзрослел-то как сразу. Форма тебе явно к лицу. Зина! – позвал он жену. – Иди-ка, глянь на этого вояку!
– Ух ты, да это же наш Женька! – Невестка тоже не смогла сдержать удивления.
Они обнялись.
– Давай-ка мы с тобой его накормим и расспросим, что да как, – предложил Иван.
За столом Женя навернул порцию голубцов и, довольный, откинулся на спинку дивана.
– Ну так что? Куда попал? – Старшему брату не терпелось узнать, в какие войска угодил младшой.
– Диверсанта из меня будут делать, – гордо заявил Женя. – Я им так и сказал в военкомате, что на меньшее не согласен. Ну, сам посуди, на лыжах хожу бойко, стреляю метко. Я в тылу этим немцам такого шороха наведу!
– Ты серьёзно? – Брат принял всё за шутку.
– Серьёзнее некуда, – сказал Женька уже не таким игривым тоном. – Попал я, брат, в особые войска. Только эта новость не для разглашения, сам понимаешь. Поднатаскают нас как следует и зашлют в самое вражеское логово. И будем мы эту гидру фашистскую изнутри душить.
– Вот оно как. А я уж было подумал, разыгрываешь ты меня. Самому-то не страшно?
Женя немного растерялся от такого вопроса.
– Вот ты меня сейчас спросил, – ответил он, – а я ведь над этим вопросом даже не задумывался. Пока не думаешь, не страшно. Наверное, лучше и не думать. – Он немного помолчал и вдруг словно опомнился: – А знаешь, с какими ребятами мне выпала честь служить! Элита! Лучшие из лучших! К нам так просто не попадёшь! Мне такой отбор пришлось пройти!
– Да я уже понял всё об этом отборе, – Иван усмехнулся. – Если тебя с твоим пальцем в диверсанты записали.
Женя внезапно сконфузился.
– Да ладно, всё прекрасно понимаю. Время сложное. Ускоренный набор. Да и ты там своим перстом не особо размахивал. – Брат всегда как в воду глядел. Что-то утаить от него было невозможно.
– Так ты одобряешь? – Хотя Женя для себя уже всё решил, ему было важно слово брата.
– Воюй, конечно. Защищай державу! Самое последнее дело – в тылу отсиживаться. Я бы и сам не прочь, да кто ж меня отпустит.
Это была правда. Работа Ивана была связана со строительством секретных объектов. Это потом Женя узнал, что его брат трудился сначала инженером у Микояна, потом вместе с Курчатовым строил атомный реактор, после войны был заместителем председателя Госстроя СССР, а затем заместителем министра строительства предприятий угольной промышленности СССР. Ездил по обмену опытом за границу. Такого уровня специалистов на всю страну было раз-два и обчёлся. И сегодня его передовая, конечно, была здесь, в Москве.
– Ну так какие планы теперь у красноармейца Ануфриева?
– За красноармейца Ануфриева теперь думают другие. Сам он уже планов не строит. Пока сидим в Москве. А дальше – куда пошлют.
– Ты хоть сообщи нам о своих передвижениях. По крайней мере, через Шуру.
– Обязательно!
Они обнялись, и Женя, довольный этой встречей, пошёл на прощальное свидание с Тоней.
