заискрится серебряный иней
зимним ясным и солнечным днем,
И деревья, что, сжавшись стыдливо,
вдоль дороги построились в ряд,
словно зимнюю шубу, наденут
белоснежный роскошный наряд.
Год за годом сменяют друг друга
лето, осень, зима и весна,
отшумит в полях зимняя вьюга,
и деревья проснутся от сна.
Ветви к солнцу протянут, как руки,
и покроются первой листвой,
оживая под солнцем весенним
вместе с первой травой луговой,
«Ну а как же еще», – шепчут листья,
шелестя на осеннем ветру,
как любой человек засыпает
по ночам и встает поутру.
Все кругом умирает на время,
обездолено стужею злой,
но, лишь только растают сугробы,
оживает весенней порой.
А природы венец, да к тому же
наделенный бессмертной душой,
разве может исчезнуть бесследно,
словно снег, что растаял весной?
Разве семя, что брошено в землю
среди осени чьей-то рукой,
по весне не дает новых всходов,
прорастая зеленой травой?
Зимний сон пролетит незаметно,
как проходит мгновенье одно,
и, под солнцем весенним согрето,
оживет майским утром оно.
Первый снег тихо лег на дорогу,
и кружатся метели кругом,
пролетела волшебница-осень
словно клин журавлей за окном…
