Мне не хочется, уже не хочется
Доставать вас своими пророчествами.
Мыслеформа гудит и встревожена.
Много светлого будет, хорошего,
Много будет и клятвенно нежного.
Только не к чему сейчас обезврежена!
Обезврежена непониманием,
Запечатанным в факты сознанием.
Понаставили здесь условностей
От покорности до непреклонности.
Заклеймили всё в рамках понятного,
Объяснимого, безвозвратного.
Где-то примесь чернеет от лживости,
Закипает внутри от невинности.
А потом взгляд замыленный внешностью
Провожает других к неизбежности.
И по кругу, по сфере, до званного,
До колен его Первозванного.
Говорил он мне, грозно, ласково:
«Непонятна ты и затаскана
Всем, кто хочет с тебя обители,
Непредвзяты твои мучители.
Не дорогу твою любят светлую,
А лицо твоё запреметное.
Вот тебе и дар! Вот тебе и крест!
Ты держи удар пока сила есть.
Вот и суть тебе. Не раскаешься.
Обожди чуток, что ж ты маешься?
Будет слово тебе вложено,
И гроза вокруг изничтожена.
Да, усталая и застуженная,
Но ему одному небом суженая.»
