– Нет, сам поеду, – бросил он.
Виталий Федорович явно не ожидал такого ответа и некоторое время молчал в трубку, пытаясь осознать услышанное.
– Хорошо, – наконец промолвил Виталий Федорович. – Я распоряжусь, чтобы начальник отдела был на месте к вашему приезду.
– Не вздумай этого делать, – снова рявкнул Александр Владимирович и, чуть сбавив обороты, добавил: – Давай теперь половину города поднимем на уши из-за этого происшествия. Пусть люди отдыхают. Или ты забыл, что завтра рабочий день?
– Нет, конечно, – пробормотал тот.
– Лучшие скажи, пусть этот капитан… как его? – Александр Владимирович замолчал, вспоминая фамилию принципиального сотрудника.
– Бирюков.
– В общем скажи, чтобы он меня дождался, – попросил он и, отключив связь, направился в гардеробную.
Александр Владимирович прибыл в отдел в половине четвертого утра. Несмотря на позднее время, отделение гудело, как потревоженный улей. При виде его дежурный вскочил по стойке «смирно», козырнул и выпалил:
– Александр Владимирович, ваша дочь у капитана Бирюкова в кабинете.
– Номер? – спросил он.
– Что, простите? – не сразу сообразил полицейский и тут же спохватился: – 118, налево по коридору. Вас проводить?
– Нет, – бросил Александр Владимирович и направился в указанном направлении.
Воинствующе скрестив руки на груди и поджав губы от злости, Вика сидела на стуле рядом со столом, за которым возвышался капитан Бирюков. От того идеального хвоста, который она соорудила перед выходом из дома, не осталось и следа. Он съехал набок, несколько прядей выбилось, придавая ей по-детски растрепанный вид. Теперь она выглядела, как набегавшийся до упаду ребенок. При виде Александра Владимировича и она, и полицейский вскочили, как по команде.
– Пап, я говорила ему, что он не имеет права меня задерживать, но он уперся… – первой начала Вика, но так и не договорила.
Отец так посмотрел на нее, что у Вики язык онемел. Глядя на его лицо, которое в тот момент было чернее тучи, она вся скукожилась и приготовилась к самому худшему развитию событий. Капитан Бирюков вышел из-за стола и, одернув куртку, встал, как и дежурный, по стойке «смирно».
– Александр Владимирович, простите, что были вынуждены вас потревожить, – он принялся извиняться, – но я не мог позволить вашей дочери ехать на машине без… – он тоже не закончил свою мысль.
– Капитан, оставьте извинения, – перебил его Александр Владимирович. – Вы все правильно сделали, – он протянул ему руку, – спасибо.
С того момента, как капитан Бирюков задержал Вику, его уже успели уволить с работы, потом восстановить, а теперь ее отец сам лично выражает ему благодарность. Он уже и не знал, чего дальше ждать. Отвечая на рукопожатие начальника, он пробормотал:
– Я делал свою работу.
А Вику слова отца возмутили до глубины души. Она и впрямь думала, что капитана Бирюкова накажут, и никак не ожидала, что перед ним станут рассыпаться в благодарностях. Она только открыла рот, собираясь возмутиться, но Александр Владимирович снова так зыркнул, что у нее все слова вылетели из головы. Он взял ее под руку и, прежде чем вывести из кабинета, обратился к капитану Бирюкову:
– Капитан, я утром пришлю помощника, он заберет машину.
Как только они оказались в коридоре, где было полно полицейских, отец строго посмотрел на Вику и тихо, чтобы никто не слышал, сказал:
– Я запрещаю тебе говорить до самого дома.
За всю дорогу у нее тоже не получилось выразить свое недовольство. В машине ни он, ни она не проронили ни слова: он не хотелось устраивать семейные разборки при водителе, а она побоялась нарушить его запрет. Но как только они вошли в дом и закрыли за собой дверь, Виктория тотчас выдвинула ему претензию, будто это не она, а он виноват в том, что ее задержали.
