Несколько документов лежали прямо на паркете, судя по всему, их сдуло сквозняком из приоткрытого окна.
Лина сдвинула брови и подняла один из них, всматриваясь. Рука сжимала влажную тряпку для пыли, а внутри все еще теплела надежда, что шеф не узнает. Не узнает, что новая уборщица все-таки тут была, и позволила себе наглость что-то поднять. Поднять, и… прочесть.
На автомате девушка стала протирать стол, слегка трогая, приподнимая распечатки, и, параллельно с этим, продолжала всматриваться в слетевший документ. То была выписка из нотариата. Документы на особняк.
Стало приходить понимание, что он перешел Уайту полностью после смерти жены. До этого владение было разделено. Казалось, мужчина рассматривал эту отчетность не так давно, и раньше она лежала сверху всех документов. В воздухе повисал молчаливый, неуютный вопрос. Вместо того, чтобы рассматривать фото любимой умершей и скорбить, он пялился на… свое наследство? Внутри что-то сжалось. Жадный вдовец, или же очень, очень плохой муж.
Сзади послышался скрип петель. Уборщица резко обернулась, и увидела в дверном проеме фигуру директора. Его перекошенное лицо, когда он понял, что та рылась в его вещах. Переведя взгляд на бумагу, Уайт за секунду подскочил ближе и рявкнул:
- Положи его там, где взяла, и пошла вон отсюда. Ты слышала?! Проваливай. Кто разрешал заходить в мой кабинет?! Это, кажется, не входит в твои обязанности. - Губы исказил жуткий оскал. - Что ты позволяешь себе, когда снова берешь мои вещи?! Что ты тут роешься? Что хочешь увидеть? - Он выхватил документ и, прикоснувшись к её руке, с удивлением отдернул свою. Как будто обжегся, после чего замер с каменным лицом.
- Но... секретарша. - Сказала Лина одними губами. – Сказала, уборщица вашего кабинета в больнице, и сегодня я за нее. Поэтому я здесь. Вот и все. - Она сдвинула брови, при этом очень широко раскрыв глаза, и опустила голову. На лицо упала тень. - Хорошо. Конечно. Я уйду. – Каганер медленно развернулась, и пошла прочь, что-то обдумывая. Наверно, ей на этом месте все-таки не задержаться. - И... - добавила она, вновь одними губами. - Мне очень подходит работа уборщицей. Больше меня никуда не берут.
- Я не удивлен. – С сарказмом сказал Уайт, убирая документ в стол. - Свалила отсюда. - Он отвел её к выходу, держа за плечи, после чего захлопнул дверь. Девушка вздрогнула, после чего осмотрела темный коридор, который теперь выглядел как тюрьма. Но все равно пах знакомым деревом – амарантом. Тело наполняла злость. Секретарь сказала, что его не будет. Но он тут, и пришел как раз «вовремя». Чего эта женщина добивалась? Подставить? Или такое совпадение – просто слепая халатность с ее стороны?
Зонт мужчины так и лежал дома. Лина хотела взять его с собой, вернуть, но забыла в последний момент. В памяти Каганер выражение лица хозяина в тот вечер резко отличалось от того человека, в которого он превращался в офисе. Ну, или… в своем кабинете. Эта странная нестабильность вызывала непонимание, и, в каком-то роде, страх.
Становилось не по себе. Его жест тоже горел на ладони, и та не понимала, почему. Зачем одернул руку? Что произошло? Конечно, любая женщина противна после смерти любимой, но не настолько же? Что... не так? Она сузила глаза и погладила себя по предплечью, оттягивая бледную кожу. Может, к черту все, и уволиться? Но лучше ли будет... в пиццерии?
