Как-то раз Леха познакомился с одним молодым матросом из кубрика мотористов. Звали нового знакомого Сулейман Сулейманов. Он был родом из Азербайджана. При разговоре с Алексеем он часто повторял, что к нему должен приехать брат.
Однажды Леха не вытерпел и спросил:
– Сулейман, твой брат младше тебя или старше?
– Старше, – ответил Сулейман.
– А сколько ему лет?
– Пятьдесят.
– …?
– А маме сколько?
– Маме – восемьдесят.
– А сколько тогда отцу?
– Папе моему всего восемьдесят пять.
Леха остолбенел. Брат Сулеймана был старше матери Алексея.
Сулейман был очень веселым и добрым человеком. И Леша с ним быстро сдружился. Сулейман оказался единственным азербайджанцем на корабле, и годки дали ему кличку «Сулико».
Сулейман был родом с юга. И как у каждого нормального южанина, у него очень быстро росли борода и усы. А так как на корабле усы и бороду носить молодым запрещено, то ему приходилось бриться два раза в день. Однажды после обеда Леха и Сулейман зашли в умывальное помещение. Там над умывальниками висело маленькое полуразбитое зеркало. И Сулейман, увидев его, решил побриться. У Алексея усы почти не росли, а бороды не было даже в зародыше, поэтому он встал у самого крайнего умывальника, чтобы вымыть руки. Сулико тем временем намылил помазком лицо и достал из футляра станок для бритья. В это время в помещение спустились три здоровых годка. Увидев бреющегося и улыбающегося Сулеймана (а Сулейман всегда улыбался, когда брился), один из них заорал:
– Сулико, ты что это бреешься возле моего зеркала?
Сулейман с недоумением повернулся к кричавшему. Но ответить не успел. Три сильных удара обрушились на его челюсть. Сулико согнулся от боли. Годок схватил его за робу, оттащил к выходу и на прощанье дал пинка.
Желание умываться у Алексея моментально пропало. Чтобы не привлечь внимание годков, он осторожно вышел вдоль переборки. После этого случая Сулико больше никогда не брился в умывальном помещении. Он это делал в помещении для хранения орудий приборки. Он заходил туда в свободное время, доставал из кармана станок и «на сухую» брился. Было очень неприятно, но безопасно.
12
Прошло три месяца пребывания Алексея на «Котельникове», а от мичмана Подплето не было никаких известий. И Леха уже перестал верить, что когда-нибудь покинет этот корабль. Но как всегда бывает, то, чего мы меньше ожидаем, всегда случается.
То же произошло с нашим героем. В одно солнечное воскресенье его и Пэдуре вызвал дежурный по кораблю и сообщил, что завтра они отправятся к постоянному месту своей службы. Приказал собрать свои вещи, а утром в 8.00 быть готовыми к отправке.
В понедельник утром на корабль поднялся Подплето. Леха и Пэдурэ с аттестатами (вещмешками) стояли у трапа. Мичман поздоровался с ними и сказал:
– Ну что, моряки, не надоело на берегу сидеть?
– Надоело, товарищ мичман, – ответил Иван.
– Ну, раз так, то пойдем со мной к новому месту службы. Сейчас отведу вас на другой корабль, а завтра на нем выйдем в море. Даю вам десять минут, чтобы попрощаться с друзьями. Через десять минут встречаемся на этом же месте.
Леха пошел в кубрик к Сулейману. Сулейман сидел на рундуке и чистил годку пряжку. Увидев Леху, одетого в парадную форму одежды, он улыбнулся:
– Куда это ты собрался, неужели в увольнение?
– Нет, Сулейман, я в эскадру ухожу. Пришел попрощаться.
– Как попрощаться, совсем уходишь?
– Да, насовсем.
– Ай-ай-ай, такой хороший друг меня покидает, что я теперь один буду делать? Мне без тебя совсем плохо будет, – с грустью сказал Сулико.
