Парень отлично понял. Оно как-то хорошо запоминается, когда с ножом у горла.
– Вы тоже собирайтесь. С вами мы будем беседовать в другом месте.
Мужчина то белел, то краснел от злости, но кто б на его окраску внимание обращал…
***
Стеклодуву Лиля разнос устроила. Не сильный, но внятный. Парень осознал и проникся.
Ганц Тримейн накрыл всю преступную компанию и сейчас выслушивал похвалы от короля. Его величество был весьма доволен.
Как оказалось, стеклодувы сильно разозлились. Их крупно прокатили со стеклом, у них забрали больше десятка подмастерьев, и более того – гильдии ничего не собирались с этого отдавать. Перебьются.
А нравы в гильдейской среде царили те еще. Паучье-гадючьи. И деньги, проходящие мимо рук, жгли их, не хуже огня.
В результате, стеклодувы решились на рейдерский захват, хотя таких слов и не знали. Подослали Оллию, пару раз дали ей встретиться с нужным человеком, а потом планировали схватить паренька и все выпытать. Ну а самого Темика… сдался он им. Ножом по горлу – и в море. Рыбы – всегда голодные.
Наняли для этого нескольких человек с городского дна, чтобы те сначала напугали парнишку, а потом притащили в специальный подвал…
Просто расспросить и все передать?
Настолько стеклодувы отребью не доверились. Кто сказал, что они все поймут правильно?
Все правильно запомнят?
Что Темик скажет правду?
Не-ет, сначала попробовать рецепт, а потом уже… И держать – у себя, в подвале. Слишком ценный человек, чтобы его кому-то доверить.
Так что накрыли всю компанию. А поскольку среди стеклодувов знатных господ не было – полетели перья и головы.
Его величество негодовал, Лиля злилась, Темик сидел в замке и нос наружу высунуть боялся. Оно и правильно.
У Лили вообще было желание перейти на осадное положение, затворившись в Тарале. Но… ей надо было еще поймать убийцу. Ловушка была насторожена. Оставалось ждать.
Первыми она дождалась господина Йерби с супругой и детьми.
Хвала богам, дома оказался Ганц, который кивнул Лиле, чтобы та чуть потянула время – и умчался все организовывать. Амир как раз собирался уезжать с Мирандой на прогулку, и тоже был в гостиной.
Йерби-дедушка оказался бодреньким таким живчиком на вид лет шестидесяти. Значит, полтинник. Больше вряд ли. Невысок, лыс, как коленка, с рожей откровенного плута – появись он в театре, и роли продувных слуг были бы его.
– Ваше сиятельство! Я так счастлив лицезреть вас!
Барон (Лиля и мяукнуть не успела) сгреб графиню за ручку и припал к кружевной перчатке, обильно покрывая ее поцелуями. Да так, что тонкое кружево вмиг промокло насквозь.
Лиля кое-как отняла руку (очень помог рыкнувший Нанук) и вскинула брови.
– Если лицезрение меня доставляет вам такую радость – я подарю вам свой портрет. Надеюсь, вы доехали благополучно?
– Да, госпожа графиня. Позвольте представить Вам мою супругу… дорогая… Валианна, баронесса Йерби. Лилиан, графиня Иртон….
– Я рада Вас видеть, госпожа графиня.
Рыжуха с выдающимися достоинствами (Лилин бюст позорно проиграл сравнение, показавшись двумя прыщами) присела в полупоклоне.
– Ваше сиятельство, это большая честь для меня…
Лиля чуть склонила голову.
– Я рада приветствовать вас в моем доме.
– Наши дети. Ренар, Жюли, Алина, Мария и Дениза.
Стая рыжих принялась кланяться и приседать. Лиля невольно вспомнила Гарри Поттера с его рыжими Уизлями. А что? И тут и там – богатая бедная сиротка. И тут и там – паразиты, желающие погреть руки. Осталось подобрать кандидатуру на роль Волана де Морта.
