– Да, был такой. Кстати, тоже мой пациент. Но зато он помнил всех своих аспирантов: кто у него учился, когда и над чем работал. А что-нибудь ещё беспокоит? Спишь нормально?
– Да какое там! Сны дурацкие снятся каждую ночь. Даже не сны, а кошмары: как будто ко мне в спальню ломятся через окна какие-то птицы или летучие мыши, не разберёшь…
– А наяву бывают какие-нибудь необычные ощущения? Например, чуешь запах гари, когда вокруг ничего не горит? Или кажется, будто по коже ползают муравьи или другие насекомые? Зрительные или слуховые образы возникают ниоткуда? Допустим, ты один в комнате, а тебе кажется, что рядом кто-то есть?
– Ты хочешь узнать, не бывает ли у меня галлюцинаций? Нет, точно нет. Такое я бы запомнил или записал.
– Хорошо. Как насчёт необычных сексуальных фантазий? Тревожных, навязчивых мыслей? Приступов беспричинного страха, эмоциональных качелей – когда эйфория сменяется депрессией, и наоборот? Апокалиптических ожиданий, суицидальных импульсов? Не бывает такого чувства, будто тебя в чём-то незаслуженно обидели, обделили?
– Да у нас в стране у каждого второго такие чувства после приватизации и чубайсовских реформ!.. Нет, не было и нет у меня никаких маний, панических атак или навязчивых идей. А что до сексуальных фантазий – как видишь, и седых волос у меня нет, так что бес в ребро пока не стучится. («А если что и было, – добавил я про себя, – так я тебе всё и рассказал! Да я скорее полью одежду бензином и заживо сгорю со стыда, чем пущусь в такие откровения! Ишь ты, портрет какой, Ирвин Ялом местного розлива!») …Нет, ничего такого не было. Только вот память вдруг стала рассыпа́ться.
– Строго говоря, память у тебя не рассыпается. Ты ведь помнишь то, что было десять, двадцать лет назад? Старичка-профессора вот помнишь, как будто всё было совсем недавно. У тебя проблемы только с доставкой информации из рабочей памяти в долговременную и обратно. Просто затерялась где-то в гиппокампе бандеролька, но это поправимо. Ты, должно быть, знаешь старую поговорку, будто нервные клетки не восстанавливаются, – так вот, это неправда. Согласно новейшим исследованиям, ещё как восстанавливаются, причём в любом возрасте! …А ты можешь сам себя пощекотать?
– Попробовать могу… только мне от этого не щекотно.
– Это как раз нормально. Судорожных припадков, обмороков, расстройства речи тоже не было? Право и лево не путаешь? А как у тебя с этим делом? – Малик щёлкнул себя характерным жестом по шее чуть ниже подбородка.
– В смысле, прямо сейчас за встречу? Да шучу я, не злоупотребляю.
– Уже благо. Но всё равно придётся сдать анализы, пройти обследование – если найдётся опухоль, инсульт или инфекция, то с этим уже не ко мне.
– А если это Альцгеймер?
– Я так не думаю. Для встречи с герром Альцгеймером тебе ещё нужно состариться лет на десять, а лучше на все тридцать.
– А всё-таки? Бывают же и ранние случаи?
– Бывают. Ты, главное, не волнуйся, проверим тебя и на Альцгеймера, а заодно и на Крейтцфельдта с Паркинсоном проверим. Кстати, возможно, причина в той отраве, которой ты мог надышаться на твоей, как ты её называешь, помойке.
– Обижаешь, дорогой! Если бы и случилось какое-нибудь ЧП, я бы первым поднял тревогу! Я же не ребёнок чтобы играть с разбитым градусником. Конечно, были у нас и ртуть, и кадмий, и свинец, и ПХБ, но я же головой отвечал и за технологию, и за технику безопасности! …Хотя, если задуматься, к голове моей теперь доверия мало…
