– Ты угадал. Вот твоя сестричка.
Девушка улыбнулась сыну, что с такой любовью глядел на Жаклин. Вашингтон лишь делал вид, что счастлив, но стоило Хьюго покинуть палату, он подошёл к дочери и жене, не скрывая боли.
– Ты же понимаешь, что Джек останется здесь?
Печаль в его голосе вернула её в реальность и заставила плакать.
– Знаю. Но… Ваш, она такая… Я уже люблю её. Позволь мне быть с ней, как можно дольше, пожалуйста. Я уеду через неделю, но я не хочу бросать вас. Ни одного из вас. Я люблю вас всех, и тебя, дорогая моя Жаклин, – она поцеловала дочку в лобик, и девочка сжала её палец в своей крохотной ручке.
Вашингтон подошёл ближе.
– Я буду рассказывать ей о тебе каждый день. И Хьюго поможет мне. И мы вместе будем надеяться, что когда-нибудь у нас будет маленький уютный дом, где мы живём вместе.
Пятнадцать лет! Потребовалось пятнадцать лет, чтобы она… С другой стороны, она не жалеет, ей нравилось там, но быть вдали от своей семьи, такое себе удовольствие.
Раздался звонок в дверь, и Вероника подбежала туда, как ошпаренная, чуть не налетев на столик у дивана. Это они! Вашингтон, дети! Они!
«Успокойся, Ник. Они пришли с Ливстонами, а им нельзя знать, что мы – семья». – сказала она самой себе, выдохнула, напустив на себя равнодушный вид, и открыла дверь.
Разумеется, первыми в дом вошли владельцы, приветствуя Веронику, и думая, что новые соседи её стеснят.
– Утра, мисс Блэйк, – поприветствовал её мистер Ливстон, пока его жена вводила в курс дела «новеньких».
– Взаимно, – она старалась вести себя вежливо и отстранённо, но краем глаза нашла Вашингтона, и её сердце сделало кульбит.
– Это – те самые, о которых мы говорили, – когда мисисс Ливстон прошла вперёд, Вероника смогла, наконец, рассмотреть поближе детей. Своих детей, подросших и таких счастливых. – Они будут жить с вами.
– О, я рада, – Вероника всё же не смогла удержаться и обратилась к Вашингтону. – Можно, я помогу вашим племянникам и покажу, где их комнаты?
– Да… – старший Раш растерялся. Он так давно её не видел. – Да, вы можете.
Она и дети еле-еле приглушили свой восторг. Девушка взяла чемоданы Жаклин и Энни, и все дети побежали следом за ней по лестнице.
– Вот видите, они уже ладят, – по-дружески улыбнулся мистер Ливстон Вашингтону.
– Да, это чудесно, – улыбнулся он.
Дверь одной из комнат закрылась.
– А это – твоя комната, Энни, – сказала Вероника так, чтобы было слышно внизу. После чего чемоданы упали на пол, дети подбежали к матери, обнимая её и целуя.
Чтобы было удобнее, девушка опустилась на колени, обнимая каждого из своих детей.
– Мама, мама, о, мы так соскучились! – шептала Жаклин, крепче прижимаясь к ней.
– Мы рады, что теперь мы вместе, мама! – воскликнул Хьюго.
– И теперь так будет всегда, – объявила Энни.
– Да, мои дорогие, будет. Мы больше не расстанемся, обещаю.
Энни появилась в их семье совершенно случайно. В тот раз Вероника брала отпуск на две недели, и с радостью забирала всё это время свою Жаклин из детского сада. Хотела и сына забрать из школы, но сам Хьюго настоял на том, чтобы дойти в одиночку.
– Я уже взрослый, мама, не нужно, но спасибо. Ты нужнее Джек.
И тогда Джек подошла к ней, поведав, что подружилась с одной девочкой.
– Я рада, дорогая, – улыбнулась ей Вероника.
– Но… мама, у неё никого нет. И сегодня её никто не забирает, как и всегда. Можно, она будет с нами?
Поначалу Вероника подумала, что дочка ошибается. Ну, может быть, родители поздно приходят, или у неё есть другие родственники.
