Иосиф Виссарионович был очень встревожен пластичными ультиматумами Запада, высказанными ему Рузвельтом наедине в зимнем Тегеране 1943 года. Прежде всего, идеей создания «Крымской Калифорнии». Отказ от их выполнения явно означал прекращение помощи по ленд-лизу, которая так выручала Советский Союз. В 1943-44 годах она порой играла решающую роль в поддержании боеспособности Советской Армии на высоком уровне, не уступающем германскому.
Так и вышло. Все самые плохие опасения генсека сбывались. И меч британского короля и Кёнигсберг с могилой Канта всё было с лёгкостью перевешено. От пряников и широких обещаний американский президент со всё той же сдержанной зубастой улыбочкой перешёл к непосредственному ультиматуму большевистской России. После недолгого молчания он спокойно выставил главное условие Запада, на котором настаивал американский Конгресс, ведомый влиятельнейшим еврейским лобби: в случае отказа от создания республики Крымская Калифорния – в полной мере применение к России кардинальных политических и, главное, экономических рестрикций. То есть, прежде всего, теперь подразумевается абсолютное прекращение поставок по живительному ленд-лизу, а также замораживание открытия второго фронта в Европе, которого так ждал весь мир, а особенно Россия, в одиночку сражающаяся против сильнейшего врага. Теперь бы ей пришлось вести войну и без ленд-лиза и без второго фронта в Европе.
Сталин хотя и ожидал этого, но был всё-таки ошеломлён наступившей реальностью состоявшегося ультиматума. В принципе от союзников, как бывших, так и оставшихся коварными империалистами, именно такого и следовало ожидать. В самый решающий момент приставят нож к горлу и попытаются раздеть догола, забрать лучшее, пользуясь полной безвыходностью русского партнёра. В самое критическое, переломное время войны они начинают добиваться своих давних целей со времён Крымской войны прошлого века по отторжению Юга страны, шантажируя полным прекращением столь необходимой военной и гуманитарной помощи.
А момент действительно был крайне опасный. Как раз в ноябре-декабре 1943 года армейская группировка фельдмаршала Эриха Манштейна начала масштабное наступление на Восточном фронте. Талантливый германский военачальник сконцентрировал танковые армады «Тигров» на небольшом участке, затем прорвал русскую оборону и вновь осуществил глубокий прорыв на восток. Основной целью нового германского натиска предполагалось восстановление рубежей «крепости Европа» по всему Восточному валу на Днепре. В жестоких кровопролитных боях немцы сломили оборону Советской армии и пошли вперёд. Они снова взяли Житомир, потом Фастов и быстро выходили на дальние подступы к Киеву с целью его нового захвата. Севернее немецкая группировка армий «Центр» по-прежнему нависала над Москвой с «Белорусского балкона», глубоко выпирающего на восток. Отбить мощнейшие атаки немцев с юга и по центру можно было только согласованными действиями союзников на Западе и Востоке и окончательным зажатием третьего рейха в клещи.
А как раз в этом Рузвельт грозил тоже отказать, напрямую увязав и открытие второго фронта в Европе с дальнейшими русскими уступками, прежде всего по еврейскому вопросу. Он прекрасно понимал, что только высадка союзников в Нормандии свяжет немцев на Западе и позволит русским всё-таки срубить «Белорусский балкон», окружить и уничтожить группу армий «Центр», нависавшую над Москвой, а на юге окончательно разгромить Манштейна.
