– Отец Иоанн?! – С едва уловимой насмешливостью спросил Аронсфилд. – Вы, как я полагаю, считаетесь действующим священником этого храма?!
Отец Иоанн утвердительно наклонил голову, краем глаза успев заметить, как в собор неприметно просочились добавочно несколько двухсотдолларовых джентльменов со стёртыми физиономиями. Он даже неприметно улыбнулся: наконец-то заявились, неужели решились брать, ах. Отец Иоанн давно готовился к подобному визиту и поэтому даже немного устал дожидаться прихода агентов. Он вполне представлял себе и дальнейшее содержание разговора и порядок последующих действий со стороны ФБР. Со своей стороны опытный разведчик успел подготовиться к любому повороту событий. Для этого он использовал старинный подземный ход из собора, который оставили под своей часовней русские строители Форт-Росс, самой укреплённой русской фактории в Америке, непосредственно предшествовавшей Сан-Франциско. Подземелья Форт-Росса до сих пор остаются мало исследованы, не хуже одесских катакомб. Когда отец Иоанн периодически пропускал через них различные документы и ценности, он не раз представлял себе легендарного графа Резанова, также наверняка спускавшегося сюда. Как он тут бродил со своей шестнадцатилетней Кончитой и вёл с ней бесконечные разговоры за жизнь, за любовь и за погоду, отчего она потом в одиночестве хранила ему верность всю оставшуюся жизнь. Женщинам-то на самом деле мало надо.
И вот свершилось: фэбээровцы наконец здесь. Обложили храм, блокировали входы-выходы, хотя конечно о старинном выходе из-под него до сих пор не подозревали. Поэтому самоуверенно полагали, что в этих стенах от них никто и никуда не выскользнет. С самим арестом почему-то не спешили, хотя им было что предъявить. Понятно – сначала за жизнь и за погоду, потом угроза пожизненным.
Джозеф Аронсфилд, как водится, сходу произвёл попытку горячей вербовки непосредственно на месте захвата глубоко законспирированного русского агента. Разумеется, на чистейшем, почти литературном русском.
– Я не буду называть вашего истинного имени, отчества и фамилии уважаемый мистер отец Иоанн. Или, скажем, звания и реальной должности. – Напыщенно заявил Аронсфилд, заранее уверенный в успехе хорошо подготовленной вербовки. – В этих делах всегда важнее всего ничего не договаривать до конца и никогда не расставлять все точки над i. Непременно оставлять свободу маневра. Я лишь выдам вам общую мировоззренческую преамбулу, из которой вам сразу станет всё ясно, в том числе и суть нашего предложения лично вам. Надеюсь, текущую ситуацию вы просчитали до конца и увидели, что деваться абсолютно некуда. Как профи вы должны понимать и о чём пойдёт речь. Поэтому осталось только выслушать, ответить нам «Да» и тогда мы уйдём, словно нас тут никогда не бывало. Или же сказать «Нет», после чего, как вы понимаете, непременно последует комплекс безотлагательных мер по вашему задержанию и последующему аресту. Даже и не знаю, сможете ли вы потом претендовать на размен или так и останетесь в Алькатрасе хранить своей родине верность всю оставшуюся жизнь. Но это так, забегая вперёд, и строго между нами. Да-да, если не говорил: ничего личного!
Такая напыщенность до того заинтересовала отца Иоанна, что он с удовольствием согласился выслушать столь выспренно излагаемое предложение о грандиозном предательстве.
– Как вы относитесь к идее поучаствовать в долгожданной реализации глобального мирового проекта «Крымской Калифорнии»?! Как лично вы относитесь к самой мысли клонировать нашу солнечную сверхблагополучную Калифорнию в лебенсраум вашего нищего Крыма?! Не может быть, чтобы столь классная концепция не запала вам в душу. Соглашайтесь – и никто ничего не узнает, а все останутся довольны, в том числе, и прежде всего – вы сами!
