США: История страны - страница 28

Так или иначе, наведя порядок в расселении колонистов, британские власти обратили все внимание на экономическую сферу. В 1764 году Джордж Гренвилль, премьер-министр и канцлер Британского казначейства, провел два закона, регулирующих колониальную торговлю. Первым стал закон о сахаре, облагавший таможенными пошлинами ввозимые в Америку сахар, кофе, вино и зарубежный текстиль. Формально закон был направлен на борьбу с контрабандой и коррупцией в торговле и стал первым шагом в ужесточении навигационных законов. Тем не менее колонисты негативно отреагировали на этот закон, поскольку понимали истинные мотивы подобного законотворчества. Гренвилля беспокоило не упорядочение торговли, а отчисление дополнительных средств в британскую казну. Другими словами, он маскировал новые налоги под таможенные пошлины. Принятый в том же году закон о валюте вызвал еще больше беспокойства, поскольку запрещал колониальным правительствам выпуск бумажных денег как законного платежного средства. Привыкшие к относительно свободной экономике, где можно было по выбору либо подчиняться законам, либо их игнорировать, американцы внезапно почувствовали себя связанными по рукам и ногам.

Чтобы обеспечить содержание североамериканских вооруженных сил, Гренвиллю пришлось в 1765 году ввести в колониях дополнительный налог на печатные материалы. В отличие от закона на сахар, новый закон о гербовом сборе[8] затронул не только жителей Новой Англии, но и большую часть американских колонистов. К тому же на сей раз деньги выкачивались в виде прямых налогов, что нарушало все прежние традиции колониальной жизни. Эта мера, возможно, выглядела вполне осмысленной в глазах лондонской бюрократии, но в Америке она вызвала бурную вспышку негодования. Протестующие «патриоты» доказывали, что новый закон грозит не только очередным финансовым обременением колонистов, но и подрывает сами конституционные основы общества. Таким образом, вопрос о налогах приобрел политическое значение. Толпы рядовых американцев, подстрекаемые членами радикальной организации «Сыны свободы», преследовали агентов по распространению гербовых марок; развернулась широкая кампания по бойкоту английских товаров. Женщины отказывались от шелковых платьев и лент, колонисты стали носить одежду из грубых самодельных тканей, пить чай, настоянный на малиновых листьях. В том же году в Нью-Йорке собрался конгресс по поводу закона о гербовом сборе, и девять колоний прислали на него своих представителей.

Конгресс обратился к парламенту с петицией, в которой требовал отменить несправедливый закон. Делегаты заявляли о своей лояльности по отношению к королю, они признавали за парламентом право составлять законы для колоний (в том числе и регулирующие торговлю), но закон о гербовых сборах, настаивали они, – особый случай. Апеллируя к традиционным правам английского народа, конгресс настаивал, что не может быть «налогообложения без представительства». Людей нельзя заставлять платить без их согласия, а согласие возможно выразить только через представительную ассамблею. Британцы утверждали, что американцы и так «заочно» представлены в парламенте – органе, который теоретически защищает интересы всех членов империи. Американцы же возражали, что единственной заслуживающей доверия и законной является система «действительного» представительства, при которой члены законодательного собрания избираются народным голосованием. Будущие законодатели должны непременно проживать в том округе, который они представляют, хорошо знать надежды и чаяния своих земляков и учитывать их при составлении законов.