И тут снова начинаются загадки. Что получалось? Беглый ссыльный направо и налево произносит пламенные речи. Установить его личность Охранному отделению никакого труда не составляло. Но… Работники охранки делают вид, что так и нужно. Начальник этой структуры полковник Герасимов в своих мемуарах это странное обстоятельство обходит стороной. Получается – то ли сами жандармы тоже играли в какие-то непонятные игры, то ли их начальники…
Тем не менее, 26 октября руководство Петербургского Совета во главе с Г. С. Хрусталевым-Носарем арестовали. А вот Троцкого среди арестованных не оказалось. На следующий день было избрано временное председательское бюро из трех человек. Лев Давидович был одним из них.
Однако стало понятно, что надежды на дальнейшее обострение обстановки не оправдываются. Всеобщая забастовка прекратилась, да и вообще, многие рабочие решили не гнать события, а поглядеть, как пойдет дальше.
И тут отличился Парвус. По его инициативе Совет провозгласил так называемый «Финансовый манифест». Там указывалось, что «самодержавие никогда не пользовалось доверием народа и не имело от него полномочий. Посему мы решаем не допускать уплаты долгов по всем тем займам, которые царское правительство заключило, когда явно и открыто вело войну со всем народом».
А потому:
«Следует отказаться от амортизационных выплат, так же как и вообще от всех выплат в пользу государства. При заключении любых сделок, включая заработной платы, оплата должна производиться золотом, а в случае, если сумма не превышает 5 рублей, полновесной монетой. Все депозиты должны быть отозваны из сберегательных банков и из государственного банка и выплаты должны производиться золотом».
По сути, это БЫЛА попытка повалить финансовую систему страны. И кое-чего Парвус добился.
В постановлении Государственного совета России за 1905 год по поводу «Финансового манифеста» сказано: «Среди населения возникла беспримерная в истории нашего государственного кредита паника, вызванная этим преступным воззванием и сопутствующею ему противоправительственною агитацией крайних партий: истребование вкладов из государственных касс приняло стихийный характер и выразилось к концу отчетного года в громадной цифре 148 с лишком миллионов. Одновременно с сим значительно увеличились требования производства платежей золотом и весьма возросли операции по продаже валюты, обусловленные отливом капиталов за границу».
Можно спорить о политических мотивах данной акции, но то, что это была прежде всего финансовая афера, – сомневаться не приходится. Как всегда – самые удачные аферы делаются во время революций…
Но вот тут-то ребята зарвались. 3 декабря 1905 года полиция дождалась очередного заседания, которое проходило в здании Вольно-экономического общества на Забалканском (Московском) проспекте. Потом здание окружили и повязали всех присутствовавших. Арестовали 190 человек. Одновременно была закрыта и газета «Новая жизнь». В числе арестованных был и Троцкий. А вот Красин сумел уйти. Парвус некоторое время скрывался и даже пытался возродить Совет, но взяли и его. Парвуса арестовали в апреле 1906 года.
Лев Давидович снова оказался за решеткой. Сначала его поместили в «Кресты», затем перевели в Петропавловскую крепость, после – в Дом предварительного заключения и под конец – в пересыльную тюрьму.
Суд начался 19 сентября 1906 года. Это был именно нормальный суд, а не Особое совещание. Троцкий не был бы собой, если бы не стал на заседании ораторствовать.
