И никто из участников совещания не заметил по виду Сталина, по его голосу, что в эти дни, по признанию самого Верховного уже после войны, «положение было отчаянным».
Только титаническими усилиями Сталина и оперативным управлением Генерального штаба, сумевших быстро осуществить переброску под Москву необходимых войск для создания практически заново Западного фронта, и, конечно, беспримерным подвигом красноармейцев, курсантов и командиров, ставших на пути врага, подвигом сводного отряда десантников под командованием майора Старчака, остановившего врага у моста через Угру и восточнее, на реке Изверь, на помощь к которому 6 октября прибыла рота подольских курсантов с батареей 76-мм пушек, а затем и сводный полк курсантов Подольских пехотного и артиллерийского училищ, удалось остановить врага и дождаться подхода танкистов 17-й танковой бригады, а затем и других частей и соединений Красной армии, пока лишь поправить положение, но не снять угрозу захвата Москвы.
Положение долгое время оставалось критическим, но именно в те тяжёлые дни Сталин решил посетить Матрону Московскую.
Старица наставляла скороговоркой, порой переходя на иносказание, она говорила так, как обыкновенно говорят святые, имеющие «контакт» с Богом.
«Красный Петух победит! Из Москвы не уезжай! Немцы Москву не возьмут! Красный Петух победит Германию!»
Сталин не спрашивал, удастся ли удержать Москву. Для него этого вопроса не существовало, потому что он знал, что иначе быть не должно, а значит, и не может такого быть. Он просто приехал к старице. Приехал скорее для того, чтобы утвердиться в правоте того дела, которое он делал спокойно и обстоятельно. Старица Матрона осенила его крестным знамением и произнесла те самые слова, которые он ждал. Сталин знал, что Красный Петух – это феникс, легендарная птица, возрождающаяся из пепла. В конце ноября, в дни самых напряжённых дней великой битвы, он вспомнил ту свою поездку к Матроне.
Сталин вспомнил о том своём посещении в дни, не менее сложные и напряжённые, в дни, когда враг стоял у стен столицы, развивая начатое 16 ноября новое наступление по всё тому же так и не выполненному в установленные Гитлером сроки плану операции «Тайфун».
Шёл очередной доклад заместителя начальника Управления тыла РККА генерала Ермолина.
– Красный Петух победит! – повторил он чуть слышно, неспешными шагами расхаживая по кабинету.
– Что вы сказали? – переспросил генерал Ермолин, склонившийся над картой, разложенной на столе.
– Нет, ничего, Павел Андреевич, – молвил Сталин.
Не многих генералов он называл по имени и отчеству. Генерал Ермолин был в числе таковых. Именно Ермолин докладывал о резервах, именно он знал всё то, что знал сам Сталин. Именно он выполнял самые ответственные, секретные поручения Верховного главнокомандующего.
Во время доклада поступили свежие данные, и Сталин попросил их немедля нанести на карту. Сам же, воспользовавшись небольшой паузой, раскурил трубку и стал прохаживаться по кабинету. Это помогало сосредоточиться.
Война шла с полным напряжением сил на всех фронтах от Баренцева до Чёрного моря. Но в эти дни судьба России, да и не только России, а всего мира, решалась именно под Москвой. На каждом рубеже люди стояли насмерть. Но сейчас Сталин думал не только о героизме и необыкновенной стойкости людей. Он думал о духовной стороне происходящего. Если бы было нужно, он, пожалуй, мог воспроизвести слово в слово и то, что услышал от духовных лиц в самом начале этой великой войны, он бы смог воспроизвести слова митрополита Илии, совершившего, после обращения патриарха Антиохийского Александра III к верующим, великий молитвенный подвиг.
