На столе, к тому времени, уже организовались керосиновая лампа, успевшая собрать немногочисленных насекомых и котелок, источающий вкуснейший аромат, хорошо знакомый тем, кто хоть раз выбирался на природу, на несколько суток.
Сид неспешно дымил раздобытой сигаретой, а дед, погрузившись в задумчивый транс, поглаживал бороду. Завершали обесцвеченную сумерками картину, горлопанистые сверчки, с прочей, стрекочущей живностью.
– Лучшие приправы – свежий воздух и лесные травы!
– С легким паром! Хватай орудие. Сид подвинул алюминиевую ложку.
– А Павел где? Поинтересовался я для проявления тактичности и в некоторой степени тактики, плюхаясь всей своей усталостью на ящик.
– Да ребятки! – Оживился вдруг молчащий дед. – Приключения!
– Я тут рассказал нашу ситуацию. – Поведал Сид.
– Из подвала вынырнул Пашка. В след за ним, на поверхность показались еще двое. Громко зевая и почесывая щетинистые подбородки, оба силуэта, лениво побрели в нашу сторону.
– Поздорову, бродяги! О! Новые лица! Серега! А это рыло – Леха!
– Попрошу не обзываться. В нашу сторону протянулись две солидные лапищи.
– Сид.
– Ник.
– Так. Что тут у нас? Супец! Ух! Как пахнет, зараза! А! Дед, ну ты могешь!
Поставив ружья к торцу стола, “двое из ларца”, синхронно заработали ложками, будто гребцы.
Мы дождались, пока кто-нибудь первым сунет ложку в котелок, и принялись за еду.
Я не стал проявлять любопытство и лезть с расспросами. Усталый мозг, того и гляди норовил отключиться от лавины информации и усталости. А горячая еда, надо сказать, делала свое дело, и спустя пару минут, мне значительно полегчало. Пашка достал пачку сигарет и протянул Сиду. Оба задымили. При свете зажигалки, я увидел, как начали проявляться синяки на его лице. Пощупав свое, я понял, что завтра буду похож на Винни Пуха.
Дед закряхтев, встал из-за стола и побрел к стене дома. Двое из ларца, тоже отложили свои «весла» и достав сигареты, прислонились к забору.
– Ой-ей! А что ж это я! У меня ж во фляжке осталось! Мужики, будете?
Круглолицые переглянулись. – Ну, наливай!
– Паш, ты как?
– Ну, давай немного.
– А деду бы во что? Я начал осматривать стол на предмет наличия годной тары.
– Дед не пьет. И это, мужики. Он придвинулся к нам и заговорил шепотом: – не лезьте к нему особо, с этим делом. Пашка постучал ногтем по кружке. Мы пожали плечами. Я протянул емкость Сереге, остальные разобрали свои.
Хоть поводов для тоста было достаточно, но в голову ничего не приходило. Мне хотелось просто очухаться. Леха кивнул кружкой в нашу с Сидом сторону и одним глотком опустошил содержимое. – Ух! Самогон что ли? Леха выпил и сделал глубокий вдох. – Не плохо!
– Текила. Я бросил в рот щепотку соли и опрокинул фляжку.
– Фу! Гадость какая, но спасибо! – А скажи тебе, самогон, ты бы облизнулся! – вступился за меня Леха.
– Ладно, пошли. Взяв ружья, Серега, встав из-за стола, протянул одно Лехе, и громко зевнув, побрел к насыпи. Леха, заразившись зевотой, вытянул руки в разные стороны и сладко потянулся, издавая крякающие звуки. – Ну, Адьес мучачосы!
– Паш, а куда это они?
– За светляками. Так, братва, кто вы и откуда, завтра расскажете. А пока краткий инструктаж:
ночью по деревне не шляться – либо зверье растащит, либо кто пальнет. Тем более, через сто метров фонить начинает. Стрельбище не устраивать. А если подойдут два «орла», то в разговор не вступать. Это местные ворюги. Когда-нибудь возьмем за руку.
