– Видал? – ствол М-655 указал на разодранные кусты.
Я посмотрел, заметив, что трава облита какой-то желтоватой слизью. И при контакте с ней сами травинки обмякли, словно растворялись. Но на кислоту это не было похоже. Скорее на что-то органическое. Как желудочный сок.
– Может, это «студень»? – изрёк я, озадаченно оглядываясь вокруг.
Платон хмыкнул.
– Таких размеров? Он, само собой, вполне способен слопать псевдоплоть, но ведь не столько сразу. Да и говорю же, сами «студни» таких размеров ещё никто не видел. Не, не факт, конечно, но…
– Ничего другого в башку не приходит.
– Оно и понятно. Короче, Саня, валим-ка мы отсюда. Будем считать, что везучие мы.
– Везучие? – переспросил я.
– Кто бы это ни был, он под утро приходил. След почти свежий. А к нам не заглянул, хотя мы тут вон, рядом.
– А за углом у избы такие же борозды, помнишь? Только меньше.
– Помню. Потому и говорю – сваливаем. Всё, потопали обратно.
Мы вернулись, когда Геша, стоявший в карауле, уже проверил, что за углом нашего дома. И теперь был несколько взволнован.
– Не, пацаны, – возмутился он, – это чё, блин, за дела?
– Чем недоволен? – буркнул Платон.
– Тут какая-то херня ночью ползала, а мы сидим как…
– Заткнулся. И быстро в дом.
– Не, погоди, а чё за…
Платон вскочил на крыльцо, попутно подхватил Гешу за локоть и втолкнул в дверь. Я последовал за ним, а француз тут же развернулся, присел на колено и взял на прицел периметр за нами. Всё– таки работать в связке с профессионалом одно удовольствие.
– Уходим, – объявил Платон остальным.
Они сидели на полу и завтракали, поэтому столь категоричное высказывание вызвало небольшой протест. От Костыля, который ещё не прикончил свою порцию тушёнки.
– Ты чего? – он поднялся. – Случилось что?
– Случилось. Давай, не задерживай всех. Собирай манатки и в путь.
Костыль посмотрел на майора, тоже не доевшего, но тот сразу подскочил к Платону и завалил его целой кипой вопросов. Пока они там обсуждали, что да как, я собрал свой рюкзак и прикрепил к нему чехол. Таскать их раздельно мне надоело. Пока я возился с вещами, ко мне подошла Светка, протягивая банку «Яловичной».
– Держи, – её маленький, чуть вздёрнутый носик шмыгнул.
– У меня есть.
– Это про запас. Тут все ели, кроме тебя.
Я усмехнулся. Что ж, если ко мне по-человечески, можно и поблагодарить.
– Спасибо.
– Не за что.
Деревеньку покидали тем же порядком, только анкер теперь тащили Костыль с Гешей. Один поплатился за возражения, другой – потому что не хотел бросать завтрак. В принципе, Платон мог бы и в зубы дать, такое уже бывало. Так что ребята ещё легко отделались.
Платон повёл было нашу маленькую колонну на восток, поближе к Свалке, однако, возле холма, оказавшегося на пути, все ПДА дружно подали сигнал. Радиационный фон стал выше. Пришлось, не солоно хлебавши, свернуть северо-западнее. Костылю это обстоятельство не особо понравилось.
– Слишком близко, твою мать, – процедил он не громко, но достаточно, чтобы я расслышал.
– Чего? – пыхтя, спросил Геша.
– Чего…чего…слишком близко к Янтарю окажемся. Вот чего.
– И чего?
– Заладила ворона…
– Не, так я чё-то не врубился. И чего такого?
– Радар там второй есть. Говорят, ещё до сих пор работает.
– Где?
– Где…где…в Караганде, блин! На дне озера он.
– И чего?
– Мозги набекрень съедут, сразу поймёшь чего.
– Чё, правда, что ли? В натуре?
Костыль витиевато выругался, однако, продолжать разговор дальше не стал. То ли не захотел, то ли слова у него кончились. Потом внезапно раздался недовольный голос Платона:
