– Конечно. В первую очередь. Ведь с его приходом у меня теперь столько работы будет, что возвращаться домой придётся под утро. А там и снова выходить на работу пора. Так что ложиться спать не будет никакого смысла.
– Глупая, радуйся, что работы много, это значит, что сотрудников сокращать не будут, зато премии повысятся.
– Сразу видно, что ты из отдела кадров.
– А ты из отдела зануд и пессимистов.
Ну держись зараза! Кружок огурца, выхваченный из тарелки, летит аккурат в Линду, с громким сопровождением «Получи!». И только потом, глядя не на привычно смеющуюся и изворачивающуюся от летающей еды мордашку, а в выпученные от испуга глаза, я понимаю – что-то не то. Аккуратно кручу головой из стороны в сторону, оказывается сотрудники нашей величайшей компании, а здесь и юристы, и программисты, а также экономисты, статисты, в общем и целом самые, что ни на есть, умные и образованные люди – недоуменно и презренно взирают на наш с Линдой междусобойчик. Упс, а мы уже не в университетской столовой? Здесь едой не бросаются, да? Извиняюсь, огурец летучий попался, я его съесть хотела, но он почему-то улетел… в Линду.
– Ха-ха, по-моему, тебя надо было оставить в университете ещё на годик, а лучше на два.
– Хорошо, что в детский сад меня не определила или в спецучреждение с особыми белыми костюмами, у которых рукава рубашек по-модному длинные и на спине завязываются. Как рассказывают старожилы этих несомненно популярных у современного американца заведений, у них до жути забавные вечеринки – «Галлюциногенос» называется. Приходишь, общаешься с братьями по разуму и получаешь на выходе что-то вроде расширения сознания.
– Ха-ха, прекрати Ана, иначе весь обед срыгну обратно.
– Фи, Линда, вроде образованная умная девушка, в магистратуру собираешься, а рыгаешь как месячный малыш, – закатываю глаза и цокаю. И получаю бумажной салфеткой… в тарелку, видимо она – салфетка – должна была долететь до лица, но устала и передумала, приземлившись в тарелку.
– Развлекаетесь девочки? – Джон смеётся, возвышаясь над нами.
– Есть немного, – признаюсь сразу, ведь пойманы с поличным, – но мы больше не будем, честное слово, – на всякий случай скрещиваю указательный и средний палец, чтобы не попасться на вранье.
– Я присяду с вами?
– Конечно, – даже Линда согласно кивает, Джон лёгкий в общении человек, в отличии её непосредственного начальника.
– Линда, как проходит первый рабочий день?
– В целом нормально, мистер Уайт всё тот же.
Я прыскаю в кулак, Джон лишь слегка приподнимает уголки губ, но в его синих глазах пляшут черти.
– Рад, что всё хорошо. Если мистер Уайт будет перегибать палку, ты можешь всегда обратиться ко мне. Помогу чем смогу, в пределах разумного конечно.
Мы с Линдой удивлённо воззрились на Джона. Ничего себе! Он только что предложил заступиться за новенькую сотрудницу, которая даже не в его прямом подчинении.
Отныне его секретным прозвищем будет Джон-стальные яйца. Мужик – кремень. Вот о чём он говорил, когда упоминал трёх сыновей-хулиганов, видать они отлично закалили отцовские яйца… то есть нервы.
– Спасибо мистер Гилмор, но не думаю, что в этом есть необходимость, – Линда даже покраснела от смущения.
– Есть необходимость или нет покажет время, но ты запомни, что я сказал. А раз вы доели обед, который не успели разбросать по всей столовой, пойдёмте работать.
Первый день прошёл – хлопотно! Перестраиваться на новый лад после университета было нелегко не только мне, Линда ждала меня в холле у выхода заметно уставшая и слегка осунувшаяся. Взяв её под локоть, повела на улицу ловить такси.
