Тьма упала внезапно. На часах у Ольги было всего лишь три часа пополудни, а на землю Могильника внезапно пришла ночь.
– Что будем делать? – испуганно озираясь, спросила Катя. – Сойдём с дороги? Найдём место для ночлега?
– Зачем? – засмеялась Ольга. – Прямо тут и заночуем. Если мы сойдём с этой дороги, то велика вероятность, что утром мы её просто не найдём. Можно, конечно, переночевать в лесу, но тогда придётся до цели идти через лес, а это очень неудобно, да ещё и опасно. Ты согласна?
– Да, но как же мы, прямо посреди дороги? А если машина, а если путники? А мы тут посреди дороги, ночью…
– Нет, не будет путников, не будет машин, это наша дорога. Раз она выбрала нас, то только нам по ней и идти. Хотя…
Ольга вдруг вспомнила фигуру, которая оттолкнула её и обогнала, но Катерине ничего говорить об этом не стала.
Дорога была широкой, и палатка, которую поставили девушки, не заняла на дороге много места. Ольга велела Катерине не раздеваться и спать прямо так, в костюме. Несмотря на то, что на часах было всего лишь четыре часа дня, девушки заснули моментально. Впрочем, проспали они недолго. Через два часа палатку осветило закатное солнце. Всё пришло в норму. На часах было 6:00 вечера, и солнце вело себя в соответствии с часами. Катерину развезло, и она заявила Ольге, что, так как уже всё равно закат, то стоит уже поспать до рассвета. Лёля была не согласна, но улыбнулась подруге и разрешила ей подремать ещё минут пять. После этого пришёл черёд собирать палатку. Шли долго. Когда наступила настоящая ночь и вокруг стало так темно, что хоть глаза выколи, Ольга включила фонарик и сообщила Катерине, которая засыпала на ходу, что пришло время снова разложить прямо на дороге палатку. После этого, как только палатка была установлена, Ольга тут же заснула. А Кате не спалось. То ли защитный крем, который нанесли на лицо Ольга и Катя, был слишком жирным и медленно впитывался кожу, то ли ужин был слишком сытным, то ли Катя выспалась во время обеденного сна, но заставить себя снова заснуть она не могла. Палатка была большой и просторной. Места хватало с избытком. Асфальт под палаткой был тёплым, даже горячим. Это я всё перечисляю, чтобы вы поняли, что состояние Кати было связано не столько с природой и нынешним положением, сколько с её мыслями.
Наконец, Катерина осознала, что ей неудобно спать в одежде. Она не решилась полностью раздеться, но сняла только одну перчатку. Катя привыкла спать, подложив левую руку под голову, а перчатка мешала. Сняв её, она потрясла рукой в воздухе и почувствовала необыкновенную лёгкость. Ей показалось, что сейчас она непременно уснёт. Так и произошло. Не сразу, но минут через пятнадцать сон сморил и её.
Проснулась девушка от ужасной боли: пальцы и ладонь покраснели, рука вздулась, а ногти посинели. Поднеся руку к лицу, Катя сначала не поняла, что происходит. Рука перестала её слушаться. Она попыталась нащупать фонарик, но не смогла. Ещё один фонарик был у неё под подбородком. Надавив на него, девушка протянула руку и попыталась разглядеть в свете фонаря причину боли. Результат её потряс. Катерина закричала. На её крик откликнулась Ольга.
5.
Когда сквозь крики и слёзы Ольга, наконец, осознала проблему подруги, уже близился рассвет. Внимательно посмотрев на Катю, она решила, что ругать её сейчас бесполезно. Этот педагогический процесс можно будет провести позже, когда боль отступит. Да, вы не ошиблись, Лёля работала педагогом и даже мыслила в красивом, правильном, педагогическом ключе. Во всяком случае, она так думала. Сейчас же Катю нужно было лечить. Рука подруги раздулась до невероятных размеров. Если бы Катя перед сном хоть намекнула о том, что собирается спать без перчатки, этих последствий можно было бы избежать. Всё было очень просто: тот крем, который перед сном нанесли на лицо, нужно было нанести и на руку. Но что получилось, то получилось. Сейчас этот крем не мог помочь.
