Просто я помню, как однажды смогла дышать. Ещё не жить, но хотя бы дышать. А это не мало…, это очень и очень много.
Вот и сейчас я держусь за воспоминания о моём первом осознанном вдохе, после которого мне захотелось сделать второй, а за ним ещё один.
И всё что мне нужно, это попробовать дождаться похожего вдоха, попытаться дожить до него снизив до нижнего минимального предела накал источаемого заразного трупного яда от меня до окружающих людей. Мне нужно уехать туда, где никто не будет знать ни меня, ни Эдриана. В конце концов, мне нужно время, чтобы смириться с окончательной кончиной самой себя.
Да к чертям всё, я просто хочу остаться одна!
–Линда, мой телефон отключён, я потом куплю новый номер и пришлю тебе. Если тебя не затруднит, можешь залезть в интернет и заказать мне билет до Аляски? Даже если с пересадкой, чёрт с ней.
– Ты в своём уме, Ана! Какая к херам Аляска?!
– Не кричи, я уезжаю, хочешь ты этого или нет. Я уеду. Если не закажешь билет, то я куплю его в аэропорту.
Подруга тяжело опустилась на диван, закрыв лицо руками, когда она подняла глаза они потухли и сквозь них проглядывало кромешное горе.
– Ты можешь рассказать, что случилось? – голос точь-в точь как потухшие глаза.
– Не сейчас, Лин. Просто поверь мне на слово, что так будет лучше.
– Для кого лучше? Для тебя или для говнюка, от которого прячешься?
– Для меня. Определённо для меня.
– А что будешь делать с работой?
– Я увольняюсь. Напишу сейчас заявление, в понедельник ты передашь его своему нелюбимому Уайту.
– Ах ты ж стерва! Вздумала меня бросить в этом долбаном городе одну?!
– Ты не одна, у тебя же Джейсон, забыла?
– Ты не можешь потерять работу, о которой мы столько молились.
После этих слов я приподняла кончики губ в подобии улыбки, вышло измученно и жалко.
– Это ты молилась Лин, не я.
– Я молилась, а ты слушала мои молитвы, значит тоже принимала участие.
Как её переспорить, если я за четыре с лишним года так и не прошла нерешаемую головоломку?
– Мы можем препираться хоть весь день, но я все равно выйду за эту долбаную дверь и свалю в грёбаный аэропорт. Если на Аляску не будет билетов, значит поеду в Техас пасти коров. Но я бл*дь больше долбанного дня не останусь в Лос-Анджелесе.
– Окей, подруга, тогда я увольняюсь вместе с тобой.
– Что?! Ты головой ударилась с утра пораньше?
– Ни черта подобного. Но я не позволю тебе уехать без меня.
– Я не допущу, чтобы ты лишилась перспективной высокооплачиваемой работы. Ты никуда не едешь.
– Либо со мной, либо никак. Единственный вариант, при котором я отпущу тебя одну – ты выберешь Такому.
Я истерично расхохоталась на абсурдное предложение. Чудно, давайте приплетём сюда родителей Линды, воистину святых людей, чтобы искупать их в моём дерьме. Отличная идея, браво!
– Ты больная не меньше меня, если предлагаешь такое. Я не поеду к твоим родителям даже под дулом Smith & Wesson.
– Отлично! Тогда я еду с тобой, Аляска или долбанный Техас мне тоже плевать, Ана.
Она грозной амазонкой возвышалась надо мной, яростно сверкая серыми глазами, которые, несомненно, подчерпнули в гневе сил.
– И ты бросишь Джейсона, который, возможно, не простит тебе этого никогда. Ты готова пожертвовать любовью всей твоей жизни ради той, что даже не нуждается в твоей помощи?
Да, приходится бить по больному. Но извиняться я не буду, мертвецы не извиняются.
– Не смей шантажировать меня Джейсоном и чувствами. Но ты никуда не поедешь в одиночку и не в твоём теперешнем состоянии. Единственное направление для тебя это Такома, помимо Лос-Анджелеса, – на последнем слове, произнесённым Линдой, меня ощутимо тряхнуло, ненавижу LA, – и, если надо я прикую тебя наручниками к долбанной кровати, а Джейсон мне поможет. Он после твоего вранья о видеороликах Брендона до сих пор не отошёл. Так что он всё ещё зол на тебя, детка.
