А вот я знаю. Это его обычное грандиозное самомнение. Привычка получать всё и сразу. А ещё – масса легкодоступных девчонок, таких, как та брюнетка из клуба.
– Забудь, – роняю я и выбегаю из его комнаты быстрее, чем он успевает меня остановить.
13. Глава 13
Макс
Пасусь возле её комнаты с самого утра. Хочется извиниться... Но, с другой стороны, совсем не хочется. Я сделал именно то, что хотел сделать. За это не извиняются, мать вашу!
Полина не выходит. Ни в девять. Ни в десять. За дверью тишина. Всё ещё спит?
– Максик, иди завтракать! – кричит снизу бабушка.
Слышу, как она поднимается по лестнице, и ретируюсь в ванную. Застать меня под дверью Полины – не то, что нужно нам обоим.
Когда наконец спускаюсь вниз, чую аромат блинчиков. Предвкушая встречу с Полиной, влетаю на кухню. Она сидит за столом, поедая йогурт со злаками. Бабушки тут нет.
Налив себе чай, сажусь напротив девушки. Она даже не смотрит на меня, когда говорит: «Доброе утро». На ней пижама. Волосы собраны в беспорядочный пучок на макушке. Одна прядка выбилась на волю и упала на лицо. Нестерпимо хочется протянуть руку и убрать этот локон за ушко.
Сжав руку в кулак, останавливаю себя и выдавливаю:
– Доброе. Какие планы на сегодня?
– Мне нужно в студию, – говорит Полина, наконец-то подняв на меня взгляд.
– Хорошо. Я тебя отвезу.
– Ладно.
Это уже кое-что. Мы разговариваем. Несмотря на вчерашнее.
Макнув блин в сметану, отправляю его в рот. Лучше жевать, чтобы опять не испортить всё грёбаными диалогами. Буду двигаться к цели со скоростью пять километров в час и не километром больше. С Полиной ускоряться только во вред.
Но боже... Как же хочется её поцеловать!.. Эти губы манят меня уже два долбаных месяца. А вчера эти губы мне отвечали. И кажется, я всерьёз помешался на них.
– Ты смущаешь меня, Максим, – говорит она негромко, вновь посмотрев на меня.
– Смущаю? Чем?
– Взглядом.
– Уверен, многие на тебя так смотрят. Честно говоря, мне хочется их убить.
Её щёчки моментально краснеют, а взгляд становится возмущённым.
– Никого убивать не нужно! – восклицает она.
– Знаю, – с несчастным выражением лица поднимаю глаза вверх и картинно развожу руками. – Постараюсь этого не делать.
Полина кусает губы, сдерживая улыбку.
Быстро доев йогурт, она уносится с кухни. А я бессильно шмякаюсь лбом о стол. Твою ж мать... Как к ней подкатить-то? Как?
– Максик, ты чего?
Взволнованный голос бабушки заставляет меня сесть прямо. Картинка, как её внук бьётся головой о стол, явно ей не понравилась.
– Максим, что там у тебя с мамой? – бабуля садится напротив меня. – Она тебя выгнала?
– Нет. Я сам ушёл. Здесь мне лучше.
И это истинная правда, как бы хреново она ни звучала. Мне не пять лет, вашу ж мать... Я не могу заныть и сказать, что хочу жить с папой. И мне уже даже не тринадцать. Вот тогда я должен был сказать именно так. Ведь при разводе родителей меня спрашивали в суде именно о том, с кем я хочу остаться. Я выбрал мать. А она совсем не выбирает меня, связываясь с какими-то придурками.
– Ох, Максим... – качает головой бабушка. – Мне ужасно жаль, что развод так сильно отразился на тебе. Дети не должны страдать из-за родителей.
– Я в норме, – спешу заверить её. – Просто тут комфортнее, чем дома. К тому же ты здесь, – немного подхалимничаю, чтобы закрыть эту тему.
– Я здесь, да, – она кивает. – И ты можешь подходить ко мне с любым вопросом. Ты же это знаешь?
