Глаза матери закатываются вверх, но, схватившись за мощную руку отца, она ещё пытается остановить мужчину. Кажется, что папа снова пьян, да еще неизвестным образом узнал о изменах мамы… От кого-то из них пахнет спиртом, а поведение отца уж слишком неадекватно.
- Прости, Антон… - сипит мама. - Я… Я не знаю, как… Так получилось… - сразу тушуется она, едва именно её уличили во вранье. Я качаю головой, нажимая на плечи папы и стараясь оттащить его от мамы.
- Никогда, - отвечает отец. - Лучше вы все сдохните!
- Пап! Да ты же сейчас её убьёшь! Мама задохнётся! - взываю к его рассудку, но он будто не слышит. - Пап! Тебя посадят… На пятнадцать лет, а то и больше!.. Прошу-у-у, - вою, захныкав. Пытаюсь оттолкнуть мужчину, но ничего не выходит… Непрошенные слёзы сами льются по щекам. Я слаба и не могу оттащить его, пока он этого не хочет. Сердце с грохотом бьётся внутри. Кровь стучит в ушах. Быстро. Гулко. Больно.
Хватка мужчины слабеет. Сработало! Это сработало! Слава богу! Расслабляя руку, отец разжимает пальцы. Мама отворачивается, оперевшись на тумбу, и заходится громким, страшным кашлем, с хрипом вдыхая воздух. И все еще загнанно смотрит на мужа, наблюдая за ним, словно дичь за сильным хищником.
- Ненавижу! - выплёвывает отец. - Вы всю мне жизнь испортили! Мы в долгах, как в шелках! Где хочешь бери деньги! У любовника в ногах валяйся, блядь такая! - заявляет он и, развернувшись, уходит с кухни.
Я подхватываю маму за руку, совсем забыв о словах, что она недавно говорила обо мне.
- Мамочка, как ты?! - спрашиваю, пытаясь заглянуть в её лицо, чтобы проверить её состояние, и осторожно провожу по щеке. Но она только дергается. Неожиданно обернувшись, мама вдруг цедит:
- Всё из-за тебя, тварь ты неблагодарная, - окидывает жёстким взглядом и продолжает: - ты ему сказала, что я с Денисом… Шалава, - мать находит силы, чтобы замахнуться, и ощутимо бьёт меня по щеке, при этом уничтожая взглядом.
Как когда-то Светка, я хватаюсь за краснеющую щёку. Слёзы льются сильнее. Я дышу, но чуть не захлёбываюсь в них. Ком в горле не даёт вздохнуть полноценно. Когда я сглатываю его, боль разносится по всему телу, хотя ранена только моя душа. Физически практически не больно. Обидно, словно меня предали. Причём, все в семье.
- М-мам, - зову дрожащим голосом. - Клянусь, я никому не рассказывала!
Лицо горит, а нервы сдают. Это сумасшествие какое-то! От происходящего за последние дни можно сойти с ума… Не могу. Больше не могу терпеть всё это. Всему есть предел.
- Больше некому, - холодно бросает мать. - Собирай свои вещи и ищи жильё. Судя по всему, у тебя полным-полно мужиков, которые примут тебя с распростертыми объятиями. Я не хочу тебя даже видеть, - однозначно говорит она, гордо направляясь в сторону выхода из кухни. Я же удивленно смотрю на проём, даже когда она ушла.
Слышу, как хлопает дверь. Отец ушёл. Мама скрылась в ванной и, включив воду, заперлась там. Я осталась на кухне, захлёбываясь собственными эмоциями и слезами. Как они могли?! Неужто родителям всё равно, что со мной будет? А со Светой?! Где она, вообще?
Но сейчас не до неё. Не хочу, чтобы сестра увидела меня зарёванной. Шмыгаю носом и, захватив сумку с собой, запираюсь в комнате. Прислонившись к двери спиной, сползаю вниз и сворачиваюсь клубочком. Что мне теперь делать? Где искать жильё? Не думаю, что мама даст мне много времени, чтобы съехать. А деньги? Где взять деньги?!
