– Что-то не похоже это место на то, о котором вы нам рассказывали, – скептически протянул Пашка.
– Терпение, молодёжь, мы ещё не на месте, – хохотнул Алексей Степанович.
Мы спустились с платформы и прошли мимо здания станции, не заходя в него. Обошли и оказались на привокзальной площади, если так можно назвать небольшую площадку, на которой стояли всего две машины. Две женщины и мужчина, сошедшие вместе с нами с поезда, уже деловито запихивали в стоявшую «газель» свои сумки и чемоданы. Второй машиной оказался обычный уазик, шофер которого ковырялся в моторе. К уазику мы и направились.
– Приветствую короля бездорожья! – Алексей Степанович обменялся рукопожатием с мужчиной лет сорока в джинсах и клетчатой рубашке.
– К сожалению, Алексей, пока ты отсутствовал, дороги наши не стали лучше, – водитель улыбнулся и с интересом посмотрел на нас. – Откуда ты взял этих ребят? Они что, близнецы?
– Здрасьте, – почти хором поздоровались мы.
– Сам поразился сходству, когда увидел их в одинаковых костюмах. Удивительно, но ребята из разных семей.
– Были, пока с родителями… – мгновенно всхлипнула Иринка.
– Да… были… – хмуро поддержал её Павлик.
– А теперь мы из одного дома… детского… Можно сказать, что мы на самом деле братья и сестра, – не знаю почему, но эти слова сами вырвались из меня. – Да, теперь мы на самом деле из одной семьи. Вот!
– Вот это правильно, парень! – водитель хлопнул меня по плечу. – Меня зовут дядя Гриша. Или Григорий Васильевич.
– Это Ира и Паша, а я Витя, – я смело протянул руку водителю и он пожал её. – А почему вас называют королём бездорожья?
– А это вы сейчас сами поймёте! – рассмеялся дядя Гриша. – Ну, рассаживайтесь, сейчас поедем.
Бездорожье – это ещё мягко сказано! Как нас только не трясло и не швыряло на заднем сиденье уазика, пока мы ехали от станции! Нет, это не была просёлочная дорога. Когда-то она была даже заасфальтирована. Когда-то… Наверное, лет сто назад. И все эти сто лет её никто не ремонтировал.
– Держитесь крепче, ребятки, – предупредил дядя Гриша, трогаясь с места. – У нас в стране кладут асфальт местами и немного, чтобы всякие оккупанты ещё на подступах застревали.
Как мы ни старались держаться за всё, что только можно, но на колдобинах нас швыряло во все стороны и друг на друга. Мы орали, визжали и смеялись одновременно. Поездка оказалась намного круче любого аттракциона на американских горках. Несколько раз я даже треснулся головой о потолок. Паше и Ире тоже досталось немало. Даже когда дядя Гриша снизил скорость по просьбе Алексея Степановича, это помогло не много. Потом мы выехали на нормальную дорогу и какое-то время ехали спокойно, но потом снова свернули куда-то в лес. На удивление, но эта лесная дорога оказалась посыпана гравием, поэтому хоть колдобины и встречались, но не такие, как у железнодорожной станции. Да по ней и ехали мы немного тише из-за частых поворотов. За одним из таких крутых поворотов я заметил стенд с надписью, что дальше проезд запрещён, но мы продолжили движение. А ещё минут через пятнадцать вдруг под колесами зашуршал нормальный асфальт! И это где-то в глубине леса! Прошло еще минут десять, и дорогу перекрыл полосатый шлагбаум. Из небольшого домика рядом с ним вышел военный с красной повязкой на левом рукаве, подошел к машине и заглянул в неё. Приветливо поздоровался с взрослыми и с интересом поглядел на нас. Алексей Степанович показал ему какую-то бумагу. Военный прочитал, ещё раз посмотрел на нас и, улыбнувшись, отдал честь.
