– Отправлен на поиски еды, – отрапортовал он.
– А не заблудится? – скептически нахмурилась Никс.
– Во-первых, я точно рассказал, где буфет; во-вторых, если мальчишка задержится, я смогу от него отдохнуть; и в-третьих, какой он Связной, если с таким простым заданием не справится? – Джулиус откинулся на спинку кресла.
– Вот почему твои глазки в коридоре дежурят? Боишься проглядеть? – Тень подперла щеку кулаком.
– Угадала, – подтвердил Коллоу. – На редкость шустрый парнишка. За последние сутки успел побывать под арестом за незаконное проникновение на нашу охраняемую территорию и напроситься со мной сюда.
– Недурно, – хмыкнула Тень. – Значит, поговорить о делах не удастся?
Джулиус покачал головой и молча указал на дверь, а через мгновение в нее уже постучали.
– Входи, – обреченно предложил Коллоу. – Принес?
– А как же! – Гордый Клаус продемонстрировал серебристую коробочку из плотной бумаги. – Мне сказали, что это курица.
– У тебя есть сомнения? – Краем глаза Джулиус наблюдал, с каким интересом Никс изучала смуглого мальчишку.
– Ну, когда мясо порублено мелкими кубиками, оно может запросто оказаться даже крысой, – доверительным тоном сообщил тот. – В общем, приятного аппетита.
Присутствие Корникс явно смущало Клауса. Коллоу заметил это, как только мальчишка переступил порог: его движения сделались неловкими, а реплики вызывающими.
– Не представишь своего Связного? – улыбнулась Тень.
– Еще не Связного, – возразил Джулиус.
– Уже почти Связного, – вставил нахал.
– Клаус Раббе, – объявил Коллоу.
– Леди Воденбран Корникс, – она протянула мальчишке руку. – Давно хотела взглянуть на тебя.
– Надеюсь, не разочарованы? – Клаус брякнул первое, что пришло в голову.
Когда Леди Корникс поднялась на ноги, он с ужасом осознал, что эта женщина почти одного роста с Господином. Таращиться на людей с открытым ртом по меньшей мере странно, поэтому Клаус старательно сфокусировался на батарее черных статуэток в шкафу за стеклом.
– Раз у тебя сегодня приступ дружелюбия, устрой молодому человеку экскурсию по зданию, – приказал Джулиус своей паре.
– С радостью бы, но у меня еще есть дела, – попыталась откреститься Никс.
– Вот и пусть он тебе поможет. – Сэр Коллоу поднял исписанный лист и напустил на себя занятой вид.
С минуту Тень колебалась. Эти вязкие мгновения показались Клаусу самыми длинными в жизни. Он не собирался довольствоваться снисходительным отношением к себе, как к бесполезному приложению для дедовых изобретений. Но чтобы переломить ситуацию, нужно было действовать.
– Пара рук мне не помешает, – неожиданно согласилась Леди Корникс. – Я собиралась сдать кое-что в архив.
На последнем слове глаза мальчишки так и заблестели.
– Замечательно. Идите, – Джулиус махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.
Оставшись один, Сэр Коллоу отложил лист и потянулся. Он заперся в кабинете и, подцепив принесенный не то ужин, не то завтрак, расположился в кресле. Есть совершенно не хотелось, но из уважения к стараниям Клауса Джулиус побросал в себя кусочки не успевшей остыть курицы.
– Глоток чая сейчас бы очень пригодился, – отодвигая пустую коробочку, улыбнулся он. – Тебе наука: в следующий раз давай более точные указания, а то еще лет сто будешь питаться всухомятку.
От приятного ощущения сытости клонило в сон. Речь для ежегодного обращения к Совету требовала доработки, только мысли разбредались.
«Что, в сущности, изменится от того, что я им скажу?», – думал Коллоу. – «Советники просто люди. Они панически боятся перемен. Все мои попытки – капля в море. Я могу сколько угодно говорить с трибуны о правах малочисленных народов, о необходимости реформировать нашу неподъемную бюрократическую машину, а они послушают, похлопают и заживут, как жили. Или того смешнее, создадут комитет по вопросам реформирования и комиссию по малочисленным народам при нем. С тем же успехом я бы прочел свою речь перед обезьянами в зоопарке. Пользы столько же, а вреда никакого».
