– Какая-то модная солонка, – отстранившись от него, веселюсь я. – Коллеги подарили на Новый год.
– Они знали, чем тебя обезопасить, – насмешливо качает головой Андрей, возвращая солонку на место.
– Спорное утверждение, – не отрывая от него взгляда, я встаю и иду в сторону спальни. Легко касаюсь дверного косяка и оборачиваюсь. – В спальне нет солонок.
– Уверена? – многозначительно улыбается он, медленно приближаясь.
– А ты проверь! – выдыхаю я в губы… жениху и утягиваю за собой в глубину спальни.
Туда, где смогу доказать своё согласие не словами, а чем-то гораздо более существенным.
– И?!
Олеська приходит в обеденный перерыв, пользуясь тем, что работает в двух шагах от меня. Приходит, откидывается в кресле, закинув ногу на ногу, и сверлит меня весёлым взглядом синих, как штормовое море, глаз.
Вместо ответа я поднимаю правую руку, демонстрируя помолвочное кольцо с бриллиантом в два карата.
– И чего Андрею это стоило? – хмыкает хорошо знающая меня Олеся.
– Нервов, если ты об этом.
– Алиска, Алиска, – весело качает она головой, – какая же ты всё-таки Лиссет!
– Кстати об этом! – вспоминаю я. – Прекращай меня так звать на работе.
– А что не так?
– Ты в курсе какое прозвище мне дали эти… креативщики? Между прочим, как раз после твоего визита, – Олеську не впечатляет мой прищур.
– Мне спросить или сама скажешь?
– Лиссет Бурерождённая.
Секунда. Вторая.
– Нет, это невозможно! – сквозь нарочито серьёзную маску подруги всё-таки прорывается смех. – Лиссет Бурерождённая! – Олеся смеётся уже в открытую. – Они гении!
– Сёрьёзно? – интересуюсь я, стоит ей промокнуть салфеткой уголки глаз.
– Лиссет… Алис, это, правда смешно, – отзывается она с улыбкой.
– Что смешного?
– Знаешь, не я нацепила на твоих сотрудников рубашки с драконом. – Угрызения совести это не про неё. – Да и чем плохо быть Матерью драконов?
– Как минимум, нарушением субординации, – вздыхаю я.
А что мне остаётся… Прозвище озвучено ещё пару месяцев назад, за это время оно гарантированно добралось до самых отдалённых моих филиалов, так какой смысл дёргаться?.. Хрен с ними, пусть балуются.
Тем более что такое сравнение в какой-то степени даже льстит, хотя я предпочла бы ёмкое «ведьма». В самый раз к характеру и фамилии.
– Ничего страшного с твоей суб… – В кабинете раздаётся звонок, и я поднимаю ладонь, жестом прося Олесю помолчать.
– Слушаю.
– Я правильно понял твоё сообщение? – слышится в трубке сильный мужской голос. – Мы встречаемся вечером?
– Да, мне нужно кое-что тебе сказать. – Олеся многообещающе усмехается, стоит мне перевести на неё взгляд.
– Насколько твоё «кое-что» доведёт меня на этот раз?
– Тебе понравится. – Долгое молчание на том конце доказывает лишь то, что доводить отца я начала уже сейчас.
– Тогда до вечера, – кратко отзывается он и отключается.
– И где встречается Полуночное семейство? – тут же интересуется Олеся.
– В «Рамаде».
– Страшно? – с прищуром вглядывается в меня она.
– Ты сама говорила, что не знаешь мужчины надёжнее Андрея, – напоминаю я, успокаивая скорее себя.
Хотя с чего бы?! Я знаю его четыре года, из которых больше трёх мы практически не расстаёмся. Я знаю, что подстрахую себя всеми возможными юридическими способами. Я знаю, что Андрей не потребует сидеть дома и рожать маленьких Хорошевских. И я знаю, что после свадьбы изменится только то, что мы всё-таки съедемся.
И да, я себя успокаиваю.
Потому что страшно. Страшно довериться снова. Страшно поверить. Страшно подпустить мужчину настолько близко. Тем более что прошлое сближение я осознала, только подыхая от желания выть, сидя на полу собственной комнаты.
