— Но если хочешь, можем утром вместе поехать к ней.
И твою мать, Стас, я искренне этого не хочу.
Но я продолжаю лежать на нем, а этого менять мне бы вообще не хотелось. Может быть, я трусиха. Может, эгоистка. Но вместо ответа, который он продолжает ждать, я заставляю себя привстать и приступить наконец к делу.
Стас немного прищурился, похоже, опомнившись. Но все же присаживается, позволяя мне все, что хотела.
Мои руки скользят под футболку, наконец стягивают её, даря глупым глазам моим очередную порцию наслаждения. И жаль, что постеснялась в клубе, хотя… сейчас на него не смотрит сотня баб, желающих с ним сделать тоже, что позволяю себе я. И это… опять не пугает.
Расстегиваю ширинку, он помогает с джинсами, снова сложив их аккуратно. Эм, а где тот, что швырял сейчас наши вещи? Что за педант опять откусил ему часть головного мозга? Это настораживает… будто в нем есть две стороны доверия. Одна контролирует всё, вторая - слелает с катушек, как только выходит за грань. Нужно… не переживать об этом.
— Передумала?
Опять ложится, порадовав не снятым черным латексом. Или что это? Латекс же? Красивые… думала, будет вульгарно. Но вместо приступа отторжения, меня тянет совсем к другому. И я не хочу ничего говорить, просто делая то, о чем едва ли потом пожалею, едва слышно его попросив:
— Закрой… глаза, пожалуйста.
Губы расплылись в ухмылке, потому прошу снова:
— Стас, прошу… потом откроешь.
Слушается. Даже соглашается на "не подглядывай и не смей меня останавливать, ладно?"
Я спускаюсь к его ногам, сажусь удобнее… запрещая себе переживать. Он едва ли поймет, но мне хочется. Потому рука тянется к краю его трусов и тихонько сдвигает их, высвобождая его реально красивый член. Сейчас он даже помогает, приподнимая бедра. Так что я снимаю последнюю преграду с не моего балетника, перешедшего на темную сторону. Я не хочу думать, бывает ли у него на работе приват, скольких он затащил сюда, не сейчас об этом, пожалуйста. Это все будет шагом к ревности, шагом в пропасть из безысходности. А из такой я опять не выберусь…. Это не для меня… и потому я задерживаю дыхание, скользнув пальцами по его мнимой нежности.
— Аль, - даже голос меняется.
Вспоминаю, что так ему может быть больно. Потому склоняюсь и вместо любых решений, закрываю глаза, выдыхая и приоткрывая губы, слегка их облизнув.
Мне хочется рассмеяться от того, как мило Стас схватил меня за плечо, не зная, что ему делать дальше. Да, я понимаю. Да, мне не побывать в христианских Небесах и едва ли пересечь языческую Смородину. Но это не главное…
Беру сразу немного глубже, позволяя слюне сделать свое дело. Стас оказывается полностью в моей власти, и это чудовищно кружит голову. Я смакую его член, как глупышка, радуясь солоноватым каплям на головке, прохожусь ладонью ниже, немного сдавливая и поглаживая то, что не стоит и называть. Обвожу языком круг и тихонько его облизываю, когда парень дергается от ощущений, которые сама могу подарить.
И нет, я настолько грязная женщина, которая любит и умеет делать красивый минет. Таймурад не любил, это не по его религии… зато спать со шл…
Замечаю, что перехожу к слишком быстрому ритму и беру почти до основания, потому становлюсь нежнее, снова превращаясь в тихую мышку. Мой танцор оперы и балета, кажется, выгибается и кусает себе руку…
Как еще можно мужика довести до этого? Как-нибудь. Подтверждает:
