– Панк… это хорошо, – поддакнул отец. – А ремень деда тебе зачем?
– Возврат в прошлое. – Таких красивых слов, как у других, у нее не было. Оставалось жалкое подобие. – Мы неправильно живем. Впереди нас ждет катастрофа. Мы уже не можем управлять электроникой, которая нас окружает. И если бы человечество в какой-то момент пошло по другому пути развития, все было бы гораздо лучше. Даже войны бы не было!
Родители переглянулись.
Слова, слова, вы где?
– Ну, ладно, – согласился отец. – Я не против изменений. А как вы это будете делать?
– С помощью машины времени.
Брови мамы дернулись, но она промолчала.
– Конечно, машина времени, – заторопился отец и опустил глаза.
Прекрасное состояние беззаботности. Конечно, многое раздражает: школа с ее уроками, учителя с их придирками, погода с ее хмарью, друзья с их нежеланием понимать простые вещи, – но все это настолько привычно, что даже хорошо. Идя в школу, ты заранее знаешь, что там будет. Что скажут папа или мама вечером за чаем. И все это будет раздражать. И потому обо всем этом можно не беспокоиться. Можно жить себе беззаботно.
Если бы не Антон. Он непонятен. Он непредсказуем. Странно, что он вообще существует. И оттого, что он существует, беззаботность улетучивается, бежит, забирая с собой сон, покой, воспоминания об уроках и… что там еще после всего этого оставалось? Ева хмурилась. Брови вставали двумя взметнувшимися крыльями, а над переносицей появлялась морщинка. Класс уплывал белым пароходом, толкал железным бортом. Все погружалось в стимпанк. Крутились маховики, вздыхали поршни, часовая стрелка лениво шла назад. Когда-то была совершена ошибка. И если вернуться в эту точку и все сделать по-другому, то мир изменится. Будет то же самое, но без этой гнетущей тоски.
Звонок на урок заставляет вздрагивать, но не шевелиться.
– А вот что делать, если тебе не нравится, как себя ведет парень? – спросила Ева пустоту перед собой. – В смысле, если тебе все нравится, но кое-что нет.
– Скажи ему об этом, – отозвались слева.
– Как же ты об этом скажешь? – удивилась Ева. – Он еще обидится.
– Маленькие вы! – раздался голос с передней парты. – Не надо ничего говорить. Настоящий парень должен делать только то, что ты хочешь! Но не по указке. Если ему сказать в лоб, он, конечно, заупрямится. Парня надо осторожно подвести к решению. Как будто он сам это придумал. Тогда он все сделает.
«Ага, сделает он, как же!»
Неразрешимая дилемма давила на плечи – куда засунуть эту проклятую договоренность о встрече в три часа. Она сутулилась, борясь с желанием спрятаться под партой. Урок все не начинался. От безысходности ожидания Ева готова была заплакать. Соседка по парте Ксю оригинальностью не отличалась. Как же ему сказать, если он – Антон. Разве непонятно? Антон. Он все делает наоборот. Больше того: он делает так, как ты даже не можешь себе представить.
И тогда сказала свое веское слово командарм Че.
Вика Чембарцева была маленькая, рыжая и улыбчивая. Все знали, что она давно встречается с парнями и, если нужен совет, обращаться в первую очередь нужно к ней. Она презрительно кривила губы, когда слышала очередной рассказ о проблемах с парнями, при этом смотрела так, будто уже познала все и еще полный чемодан сверх этого.
– И как же ты это сделаешь?
В словах Че было что-то дельное. Это «что-то» могло спасти.
– Легче простого! – Че по-деловому перекинула ногу через стул, усевшись к спинке лицом. – Пускай он начнет ревновать. Ревность – двигатель прогресса. Чтобы тебя не потерять, он станет паинькой.
