Ну и что делать? Сами пусть разбираются, кто кого там напоил.
Зелёный, вперед.
Бросаю напоследок взгляд, и трогаюсь. Но тут же снова торможу.
Вашу мать, ну что за люди?! Блондинка кулём валится в сугроб. Дружок её пытается поднять, но тут же брезгливо отряхивается от мокрого снега.
Хлопаю дверцей и направляюсь к ним.
– Что с ней?
– Пьяная.
– Ну и чего ты стоишь?! – невесть откуда взявшаяся злость закипает и переливается через край. – Долго ей еще тут лежать?!
– Тебе-то что? – гаденько ухмыляется гамадрил. – Понравилась – себе забирай. Я расплатиться еще не успел. Да и чё с ней теперь делать-то?
Затем разворачивается и идёт назад к бару. Вот сука.
Действительно, что мне с ней теперь делать?
хорошо хоть, народу вокруг никого.
Чертыхаясь, подхватываю маленькую пьяницу под спину и колени и несу к машине.
Что я делаю? Зачем? Охрану логичнее было бы позвать, а не возиться самому.
Устраиваю девочку на пассажирское кресло, с трудом стянув с неё промокшую ледяную куртку. Обхожу машину и запрыгиваю в салон сам.
И куда теперь?
– Эй.
Не отвечает и не шевелится.
Склоняюсь и рассматриваю её лицо. Красивая. Без яркой помады кажется совсем юной. Обтягивающее платье не скрывает достоинств фигуры – круглые бёдра плавно переходят в узкую талию.
Прилипаю взглядом к полной натуральной груди с выпирающими горошинками сосков. И с силой сжимаю на руле пальцы, так хочется коснуться.
Странно, но алкоголем от неё совсем не пахнет.
– Ты у меня в машине заночевать собралась?
Длинные пушистые ресницы приходят в движение. Затуманенный взгляд останавливается на моём лице и глаза округляются.
Проснулась, Красотка. Ассоциации с известным фильмом усиливаются с каждой секундой.
Беру телефон и звоню Феликсу. Сейчас он пришлёт охрану. Я избавлюсь от обузы и с чувством выполненного долга поеду домой.
Но Феля на звонок не отвечает.
Девушка закрывает глаза и будто снова проваливается в сон.
Интересная мысль вдруг приходит в голову.
А почему бы, собственно, нам не помочь друг другу? Понравилась она мне сразу, чего греха таить.
Хочу её.
Решено – отвезу к себе, а дальше видно будет. Что-то жалко стало оставлять такую нежную красоту какому-нибудь отморозку.
Вскоре замечаю, что она приходит в себя и с опаской осматривается.
– Как зовут-то тебя, чудо?
Она испуганно таращится на меня. Но быстро берет себя в руки.
– Софья Павловна…
Поворачиваюсь к ней и смотрю в широко распахнутые зелёные глаза.
Не Анжелика. Не Снежанна какая-нибудь. И не Вивиан.
– Софья? Павловна? Серьёзно?
Молчит. Нервно одёргивает задравшееся платье и поправляет растрепанные волосы. Явно стыдится. Но непонятно, чего именно – то ли своего "нетоварного" внешнего вида, то ли ситуации в целом. Сейчас проверим.
– И часто так напиваешься?
Девчонка дует и без того пухлые губы. И мои мысли тут же текут в совсем неудобном направлении. Думаю о том, что можно сделать с этим соблазнительным ротиком, и в брюках становится тесно.
Делаю мысленно пометку – не допускать больше трёхнедельных перерывов. Чтобы не кидаться на первую попавшуюся женщину.
– Никогда! – восклицает с жаром.
Надо же, обиделась… Слушаю, не перебиваю.
– У меня нетипичная реакция на алкоголь! Мне его даже в гомеопатических дозах нельзя!
– Снова удивила. В профессии недавно?
Хмурится. Поглядывает тайком и молчит. Странная она.
Несколько минут едем молча. Дворники едва справляются с усилившимся снегопадом. Дорогу почти не видно, и я стараюсь сосредоточиться на том, что творится за лобовым стеклом.
