Рывком за руку я поднимаю её с кровати. Толтосумы не кончили, они ждут когда девчонка будет биться в оргазме. Да куда ж она денется! Сегодня она просто обречена получить удовольствие.
И бокал шампанского, выпитый сидя у меня на коленях, и жадное облизывание её торчащих сосков имеют куда больший эффект чем любые слова.
— Сама? — удивлённо поднимаю я руки, когда она начинает целовать меня в шею. И выгибаюсь ей навстречу, когда она действительно насаживается сама.
— Да, милая! Да! — подхватываю я её ритм. Подмахиваю. Помогаю.
Господи, какие же они все разные. Но не всегда вот в таких тихих омутах водятся черти. Она не орёт, не стонет, она тихонько кряхтит у меня на плече, и испуганно судорожно глотает воздух, словно боится того, что сейчас случится. Но неминуемая разрядка накрывает её тщедушное тельце волнами, с головой. И она корчится в судорогах у меня в руках, а потом ошеломлённо, обессиленно падает на грудь.
«Да, милая, оргазм — он такой! С почином! И добро пожаловать в мир настоящих удовольствий!»
— О, боже, — шепчет она, ещё тяжело дыша.
— За тебя! — протягиваю я очередной бокал.
— Нет, за тебя, — выдыхает она.
— Или за «ещё»? — улыбаюсь я, оценивая состояние проклятого маячка.
— А ты можешь ещё? — спрашивает она, прежде, чем выпить.
— Для тебя — да, — улыбаюсь я.
Снова увожу её на кровать, хоть она ей не понравилась. Но я должен. Потому что у меня есть одна обязательная по сценарию сцена. Что бы я ни делал с ней хоть до утра, эту сцену я отыграть обязан.
Уложив девушку на бок, я пристраиваюсь сзади, между её пухленьких ягодиц.
— Нет, нет, не волнуйся, — успокаиваю я её, когда она испуганно дёргается. И пропихиваю член не в ту дырочку, за которую она так испугалась, а всё в ту же, горячую, мокренькую, возбуждённую.
Знаю, что в кадре сейчас только мои упражняющиеся ягодицы. Но кому-то, видимо, нравится смотреть и на них. Сомневаюсь, что девушке в такой позе можно получить удовольствие. Но для этого у меня есть пальцы. И пока там кто-то, заплативший за эту сцену из фильма, наслаждается, глядя на мою задницу, девочка судорожно стискивает бёдрами мою руку и вскрикивает.
«Два — ноль» — улыбаюсь я. И качественно изобразив оргазм, на радость всем, кто сейчас кончает в ладошки, накрываю Фэйт своим тяжёлым телом и благодарю за доставленное удовольствие, ни капли не кривя душой.
— Твоё шоу окончено, Фэйт! — целую я её на прощание.
И ухожу туда, куда я каждый вечер ухожу.
На берег. Чтобы нырнуть в холодные воды океана. Избавиться от этого чёртова стояка. Очиститься. И почувствовать себя свободным хоть ненадолго.
Отпустить. И забыть.
8. Глава 6. Ева
«Как жаль, что сегодня Адам выбрал именно Фэйт», — иду я, понуро крутя в руках свою белую розу. Мы подружились. И мне жаль, что она так быстро выбыла.
А ещё я переживаю: что ждёт бедную девочку за дверями его спальни. Уж кто-то, а она могла бы отказаться! Но, может, для неё всё будет иначе?
И думать так у меня есть веские причины.
После своего первого и единственного, как теперь выяснилось, свидания, Фэйт вернулась такая воодушевлённая, окрылённая. Что в прямом смысле порхала по комнате.
Уж и не знаю, что этот Адам с ней делал, что произвёл такой эффект. «Смотрели кино и танцевали» — неужели этого достаточно, чтобы потом выглядеть так?
А Фэйт кружилась по беседке в саду в каком-то странном танце, пребывая в эйфории всего лишь после «кино» и — не стала она врать — поцелуя.
