Мартин кивнул, но в глазах его полыхала решимость. Он уже знал все, что ему нужно знать.
– Я привез тебе кое-что.
Обычно Маран всегда привозил с собой сладости или игрушки, потому мальчик с нетерпением ждал его приезда. Но в этот раз Мартин совсем забыл про подарки и теперь был приятно удивлен.
Инквизитор наклонился к своей походной сумке и пошарил внутри рукой. Наконец, он вытянул оттуда сверток.
– Это орехи в сахаре, как ты любишь. А это… – он сделал усилие, чтобы вытянуть нечто, лежащее на само дне. – Это я нашел в одной лавке в Ишимере. Твой народ любит такие вещи.
Он показал мальчику деревянный кирпич, покрытый геометрическими узорами. Маран повертел его в руках, нажал комбинацию на уголках и узорах, и тогда кирпич раскрылся. Это была шкатулка.
– Здорово!
Мартин взял шкатулку и с интересом осмотрел ее.
– Ее можно разобрать?
– Ты можешь попробовать, – усмехнулся инквизитор.
– Спорим на мешок орехов, к твоему следующему приезду я сделаю такую же? – хитро улыбнулся юный ишимерец.
– Спорим, – миролюбиво кивнул Маран.
Через несколько дней инквизитор уехал, а Мартин стал готовиться к послушанию. Он хвостом ходил за отцом Шедом и упрашивал того научить его всему, что нужно для прохождения испытаний. Ворчливый старик долго не соглашался, помня гнусные выходки мальца, однако, в конце концов взялся учить Мартина всему необходимому.
Спустя месяцы юноша был готов пройти обряд посвящения, его покровитель бросил все дела в Церкви и приехал в глухой монастырь, чтобы присутствовать при этом событии. Однако, из-за непогоды он опоздал и прибыл на день позже.
Когда Маран вошел через ворота, его встретил высокий молодой человек, рубаху и штаны из мешковины сменил светлый костюм послушника – хлопковые брюки и свободная туника.
– Тебя не узнать! – воскликнул Маран, с гордостью осматривая вытянувшегося юношу. Тот улыбнулся в ответ, и инквизитор заметил, что его подбородок уже не раз был выбрит. А ведь в последний раз они виделись чуть меньше полугода назад, как и все ишимерцы, Мартин взрослел рано.
Они прошли в главный зал монастыря, где уже собрались за обедом другие монахи. В честь посвящения Мартина был устроен настоящий пир – на столе появились соленья, хранящиеся в кладовой для особых случаев. Брат Канни сиял от гордости за воспитанника и от счастья, что наконец-то можно вкусно поесть, не нарушив ни одного обета.
После того, как трапеза была закончена, все разошлись по делам, а Маран решил посидеть с подопечным в тишине на улице. Они отправились на прогулку вокруг монастыря, болтая о том и сем. В конце концов они устроились под навесом дровницы, чтобы отдохнуть в тени.
– У меня кое-что есть для тебя, – вдруг сказал Мартин. Он сунул руку в свернутую ткань, перекинутую через плечо, и вытащил оттуда деревянный кирпич, покрытый геометрическими узорами.
– Ты все-так разобрал ее, – усмехнулся Маран, принимая подарок. Разумеется, в монастыре у Мартина не было ни инструментов, ни нужных материалов, и до оригинала поделке было далеко, однако шкатулка получилась прекрасная.
Инквизитор попробовал открыть подарок, но у него не вышло. Он попробовал снова, и опять потерпел неудачу.
– Что ты сделал? Она не открывается!
– Открывается, только не так. Я немного усовершенствовал механизм, – довольно объяснил юноша ломающимся голосом. – Не переживай, то, что внутри, долго не испортится! У тебя есть время разобраться.
